24 
На инструктаж Маршалл надел строгий темный костюм, который купил специально для этой работы. Прежде чем отправиться в Белый дом, он заглянул к Биллу, и тот пожелал ему успехов в новом его начинании, пусть временном. Он специально подчеркнул это «временном» и добавил – мол, он надеется, что Маршалл вернется в УБН, чтобы продолжить бороться с плохими парнями в Колумбии и других странах. «Будем надеяться, что новая работа понравится тебе не настолько, чтобы ты решил уйти из Управления навсегда», – подытожил он их беседу, нажимая на факт неотменимости будущей работы агентом. Маршалл ответил, что готов вернуться в любой момент, хотя это не значит, что он намерен охранять президента спустя рукава, лишь бы скоротать время.
– Я не подведу ни вас, ни Управление, – сказал он с улыбкой, и Билл кивнул.
– Я в этом уверен, сынок. Больше того, я думаю – мы еще будем тобой гордиться, – добавил он, и Маршалл улыбнулся в ответ.
В понедельник, который стал его первым рабочим днем, он не получил никакого задания, а уже во вторник его определили на довольно ответственный пост у дверей Овального кабинета. Вместе с тремя другими агентами Маршаллу предстояло охранять вход и следовать за президентом, если он куда-то отправится. Впрочем, президент пока не выходил – на утро у него были запланированы телефонные переговоры с главами других государств, во время которых в Овальный кабинет не допускался никто, кроме личного секретаря и переводчицы. В полдень президент, как обычно, обедал с семьей в личных апартаментах. Во второй половине дня в Овальном кабинете должны были пройти несколько официальных и неофициальных встреч, и Маршалла предупредили, что тогда-то и начнется настоящая работа.
Первые два часа Маршалл стоял перед дверями Овального кабинета неподвижно, как статуя, внимательно прислушиваясь к служебным переговорам других охранников, которые он слышал благодаря вставленной в ухо «макаронине» (так сотрудники Секретной службы называли между собой специальное радиопереговорное устройство). Переговоров, впрочем, почти не было, и Маршалл слегка заскучал. Спустя еще пару часов ему стало казаться, что еще немного – и он просто заснет стоя, поэтому он придумал себе развлечение: теперь он внимательно разглядывал молодых женщин, которые изредка проходили по коридору, прижимая к груди айпад, стопку бумаг или папку с документами, и старался запомнить их лица, совмещая, так сказать, приятное с полезным. Когда же в коридоре никого не было, он созерцал мыски своих новеньких ботинок, сверкавших так, что в них можно было смотреться, как в зеркало.
В очередной раз оторвавшись от разглядывания башмаков, Маршалл увидел перед собой маленькую девочку в серой юбочке и розовом свитере и вздрогнул от неожиданности. Ее светлые волосы были заплетены в две тугие косички, во рту не хватало двух передних зубов. Девочка внимательно и серьезно смотрела на Маршалла снизу вверх, и он невольно сглотнул: на мгновение ему показалось, что он все-таки заснул на посту. Но нет – девочка существовала на самом деле. Окинув его еще одним внимательным взглядом, она приветливо кивнула, и Маршалл наконец ее узнал. В жизни шестилетняя дочь президента страны была еще очаровательнее, чем на снимках. Особенно хороши были ее большие голубые глаза, которые смотрели так открыто и доверчиво, что Маршаллу захотелось прижать ребенка к себе.
– Здравствуйте, – вежливо поздоровалась девочка. – Вы новичок? Я вас раньше не видела.
– Да, я новичок, – кивнул Маршалл, у которого вдруг пересохло в горле. Странно, подумал он, что девочка одна, без сопровождающих. – Сегодня мой первый рабочий день… мэм, – добавил он, слегка растерявшись. Как разговаривать с детьми – особенно с детьми охраняемого лица – он понятия не имел. Во время инструктажа ему ничего об этом не говорили.
– Вам здесь нравится? – серьезно спросила девочка, и Маршалл с трудом удержался, чтобы не улыбнуться. Дочь президента была очень милой и немного смешной, но ему не хотелось, чтобы она подумала, будто он смеется над ней.
– Да, очень, – ответил он, как ответил бы любому взрослому человеку. – Здесь все так хорошо воспитаны! – «Даже маленькие девочки», чуть не добавил он, но вовремя прикусил язык. Интересно, подумалось ему, часто эта кроха бродит по Белому дому одна? И кстати, почему она не в школе?
– Меня зовут Амелия, – представилась девочка. – Здесь работает мой папа, – сообщила она, указав пальчиком на дверь Овального кабинета. – Его зовут Филипп Армстронг. Вы с ним уже познакомились?
24 
