Последние отзывы

  109  

— Догоню! Я адъютант генерала де Сент-Эньяна, мы едем в Байонн. Надеюсь увидеть нашего императора и испанского короля.

Дино смотрел на брата во все глаза. В его взоре не было зависти, лишь искреннее удивление и радость.

— Как тебе удалось?

Джулио расхохотался, откинув голову назад и обнажив белоснежные зубы.

— Скажу тебе по секрету. Я сплю с его женой! Она красавица, парижанка, настоящая светская дама. Приходится стараться изо всех сил, и вот результат: я окончил Военную школу, основанную Людовиком XV, хотя туда принимают только дворян. Получил звание капитана. Поверь, это только начало!

Дино пронзило неприятное чувство. Джулио часто поступал непорядочно, но его никогда не мучила совесть.

Вероятно, на лице старшего брата отразились какие-то чувства, потому что младший добавил, с любопытством следя за реакцией собеседника:

— Кстати, я видел твою жену в салоне мадам де Сент-Эньян. Она пела для гостей. Пела хорошо, хотя я не очень разбираюсь в этом. Правда, присутствовавшие там мужчины ее не слушали. Они думали только о том, что у нее под платьем. Полагаю, она получила много интересных предложений.

У Дино потемнело в глазах и пересохло во рту.

— Я верю Орнелле, — твердо произнес он.

— Потому что не знаешь женщин! Едва ли я когда-нибудь женюсь, но если это случится, я не позволю своей жене наставлять мне рога. Разве ты не слышал, что певицы и актрисы ложатся под любого, кто пообещает им хорошую партию или роль!

Дино представил, как сбивает Джулио с ног, как тот падает в грязь, пачкая мундир, и как с его лица исчезает издевательское выражение. Но он сдержался, потому что не был уверен, что им вновь доведется встретиться. Братья простились мирно; Дино взял с Джулио обещание написать родителям.

Через несколько дней он прибыл в Париж. Плутая по улицам столицы в поисках дома, где жила Орнелла, Дино думал о том, что золотой ореол этого города, маска восторга на его облике, слава сердца Франции мало соответствуют действительности. Мир Парижа слишком жесток для одинокой девушки, обычаи его обитателей суровы, а нравы бесстыдны. Деньги и только деньги, порок и еще раз порок!

Когда он вошел в комнату, Мадлена взвизгнула, а Орнелла бросилась к Дино и молча спрятала лицо у него на груди.

С улицы доносился стук колес экипажей, проезжавших по неровной мостовой, и мерный, призрачный шелест дождя. Одежда была разбросана по комнате. На столе виднелись остатки ужина, возле кровати валялся солдатский ранец.

Дино вспоминал их первую ночь, открывшую новый мир и, казалось, по-особому привязавшую их друг к другу. Внезапно его посетил страх того, что что-то важное угасает, уходит, уползает в невидимые трещины, смывается волнами времени. Он на войне, Орнелла — в Париже; у них нет того якоря, который позволил бы им не бояться встречи после долгой разлуки.

Дино смотрел на свою жену. Упругая грудь, округлые плечи, мягкие тени в изгибах прекрасного молодого тела. Глаза Орнеллы казались такими темными, что он не мог разглядеть их выражения. Она была красива, но теперь ему казалось, что эта красота принадлежит не только ему, а и неведомой публике, этому всемогущему властелину, перед которым Орнелла обнажает свой талант, а значит — и свою душу.

Дино вспомнил крики расклейщиков, безжалостно сдиравших со стен зданий старые афиши и заменявших их новыми. Вот что такое театр! Недолговечность, мишура, а главное — притворство, то, что всегда было чуждо Орнелле.

И все-таки он был счастлив. Вдоволь насладившись друг другом, они разговаривали, перемежая важные новости со всякими пустяками. Мадлена оставила их, отправившись ночевать к своему приятелю, который тоже делил квартиру с товарищем.

— Джулио жив! — сказала Орнелла, прижимаясь к плечу мужа. — Я его видела. Не представляешь, как он выглядит!

— Знаю. Я встретил его, когда шел в Париж. Я взял с него слово, что он напишет родителям, — ответил Дино и спросил: — Как дела в театре?

— Мсье Дюверне говорит, что к концу года я смогу поступить в Консерваторию музыки и декламации, где преподает сам Керубини! Там есть места для тех, кто не может платить, но имеет большие способности. Я смогу многому научиться, стану петь ведущие партии, и мне прибавят жалованье!

— Я слышал, у черного хода зала Лувуа каждый день собираются охотники за легкой добычей, — хмуро произнес Дино.

— Ты знаешь, что я не легкая добыча! — шутливо промолвила Орнелла и серьезно добавила: — Я никогда не смогу изменить тебе, Дино.

  109