15 
– Он мне нравится, – немного помолчав, честно признала Ива. – Очень нравится.
В эту секунду к ним присоединилась двоюродная бабушка, уловившая конец разговора.
– Значит, ты следующей пойдешь к алтарю? – просияла она. – И неудивительно. Твой молодой человек весьма впечатляющ. Весьма.
Слушая неизбежные речи, Данте не обращал внимания на старательно строившую ему глазки рыжую красотку. Самые обычные речи, но потом жених начал по очереди благодарить подружек невесты и расхваливать их красоту. И наконец добрался до Ивы.
– Просто хочу сказать, как много для нас значит поддержка Ивы. И еще больше, что сегодня она с нами и так хороша. Это… для нас это все.
Гости бурно зааплодировали, а Данте никак не мог понять, почему эти слова прозвучали так серьезно, а мать Ивы потянулась к сумочке за платком.
Потом слово взял глава семейства и после длинного лирического вступления и похвал невесте посмотрел на хрупкую блондинку, смущенно мнущую в руках персиковый атлас.
– И наконец, я хочу повторить слова Доминика и отметить, как мы рады, что Ива сегодня с нами. Я хочу, чтобы она знала, как мы ею гордимся. Гордимся, что она мужественно боролась с болезнью, пока ее сверстники беззаботно резвились, и безмерно счастливы, что она все-таки справилась и выздоровела.
За этими словами последовали оглушительные аплодисменты, и все вдруг встало на свои места.
Ну конечно!
Именно поэтому она столь хрупка, а семья так вокруг нее суетится и всячески стремится уберечь.
Она болела.
Но как серьезно?
Чтобы об этом дважды заговорили в столь торжественную минуту, Ива должна была перенести нечто действительно тяжелое и опасное.
Ему вдруг резко стало не хватать кислорода. Совсем как на теннисном корте, когда запущенный братом-близнецом мяч угодил Данте точно в солнечное сплетение. Он весь день только и мечтал заключить Иву в объятия, но теперь ему нужно было немного подумать. Не тащить же ее в постель после того, что он только что узнал.
И именно в эту секунду стоявшая подле родственников Ива пристально посмотрела ему прямо в глаза. И на этот раз он испытал не просто физическое желание, а совершенно непривычный коктейль из чувств, которые он даже толком не мог понять. Сочувствие, боль из-за несправедливости мира… Хотя чему он удивляется, когда еще в восемь лет на собственной шкуре познал, что справедливости не существует, а весь его мир раз и навсегда изменился?
Но почему она сама ничего не сказала?
Ива неуверенно улыбнулась и поднесла к губам бокал шампанского. И какой-то его части захотелось бегом броситься к машине, как можно скорее оказаться в Лондоне, сесть на самолет и вернуться в Париж, чтобы все это осталось в прошлом. Но он не мог. И не только потому, что он до сих пор так и не забрал дедушкину тиару. Он не мог повернуться к этой женщине спиной и спокойно уйти. Если ей действительно довелось через многое пройти, она заслуживает его сочувствие и уважение.
Краешком глаза заметив, как все женщины, хихикая, сбиваются в стайку, он сперва не понял, что происходит, но быстро сообразил, что сейчас невеста бросит букет. И почему-то даже не удивился, когда под громкий смех и поздравления букет поймала именно Ива.
Не в силах оставаться на месте и смотреть, как ее родственники улыбаются ему с таким видом, словно уже готовы принять его в свой клан, Данте начал действовать. Не обращая внимания на рыжую с соблазнительным вырезом, что подбиралась к нему все ближе и ближе, он подошел к Иве, забрал у нее пустой бокал и велел:
– Пойдем отсюда.
На ее лице явственно проступило облегчение.
– Думала, ты никогда не попросишь.
Они быстро шли к дому, настолько быстро, насколько позволяли туфли на высоких каблуках и явный перебор алкоголя, но на этот раз Данте решил не обращать на это внимания.
Он терпеливо ждал, чтобы она сама заговорила о речах, но она молчала. Лишь судорожно сжимала его руку. Данте вновь задумался о словах ее отца и о превратностях судьбы. Наверное, Ива на горьком опыте убедилась в скоротечности и хрупкости жизни и в том, что беда приходит, когда ее совсем не ждут. Может, все это и стало причиной безрассудности? Она же готова была заняться с ним сексом еще до свадьбы, и если бы не вмешательство сестры… Неужели она со всеми так? Отпрыск древнего аристократического рода, который хочет взять от жизни по максимуму… Данте мгновенно разозлился.
Никого не встретив по пути, они добрались до ее комнаты, все еще слыша музыку, смех и обрывки разговоров в саду.
15 
