93 
– А ты не волнуйся. Ничего со мной не случится.
Вот как же тяжело…
– Слушай, с этими гробницами тебе крупно повезло, но таких находок много не бывает, так что достаточно.
– Никакого везения здесь не было. Когда спускались, я заметила, что тут странное что-то, вот и пошла посмотреть. Быстро нашла гробницу лекарей и поняла, что надо всю скалу обыскать.
– Всю обыскала?
– Ага. Надо теперь другие места искать. Может, тут, как в Египте, некрополи на каждом шагу. Найти еще немного оружия такого, и вы перестанете от каждого звука шарахаться.
– Ну что с тобой делать! Слушай, давай поступим так: я устрою тебе лук, не такой, конечно, но лучший из тех, что у нас есть. Будешь тренироваться с ребятами, тем более что Наташа вместе с ними занимается уже. Чем ты хуже ее? При деле будешь, а не по лесу шастать. Договорились?
– Не договорились. Но за лук спасибо.
– Эй! Я ведь его обещал на определенных условиях!
– Ага, но обещал же. Вставай, Рогов, спускаться нам надо, если хочешь до вечера все вниз успеть переправить. А ты, я думаю, очень хочешь.
Мальчишку, которого туземки сплавили Рогову с Кирей, звали Туруг, и это пока главное, что вообще удалось о нем узнать: успехи в изучении языков друг друга пока что не впечатляли. Мелкий оказался себе на уме: тихий, скрытный, с недоверчивым взглядом и не в меру любопытным носом.
Впрочем, если вспомнить условия его жизни и угрозу неминуемой смерти, что последует, когда он подрастет, все можно понять и простить. А его и прощать пока не за что: ни малейших проблем не доставлял, под ногами не путался и вообще лишний раз старался перед глазами не маячить. Но, видимо, не последний солдат растет: надежно приписался к кухне, крутился там чуть ли не часами, женщины в нем души не чаяли и, конечно, подкармливали всем, что было.
Точно генералом будет, не иначе.
Реакция Туруга на находки была весьма неожиданной. Если все проявили в общем-то стандартный интерес, больше расспрашивая о деталях поисков такого добра и перспективах откопать там что-нибудь еще, не менее полезное, то он, побледнев, как стена подъездная, начал тараторить, будто из пулемета, возбужденно тыча пальцем в топоры:
– Ач бато ваакс кумур дуста! Ваакс дуста ач! Дуста качами!
Ну и все в таком духе.
– Киря, чего это он? – удивился Рогов. – Может, ты с ним пообщаешься?
– Так он не баба, поди пойми, к чему лопочет. Дите, что с такого взять.
Мальчишка, осознав, что не встречает здесь понимания, присел, начал водить прутиком по вытоптанной земле, не прекращая лопотать. Не сказать, что из него когда-нибудь выйдет второй Рембрандт, но что-то похожее на гуманоида получилось.
– Ваакс дуста! – указал он на фигуру, потом на Федю, на Рогова, развел руки в стороны и повторил фразу еще раз.
Киря «перевел»:
– Вроде говорит, что это вакс большой. Ну в смысле на шедевре его такое нарисовано. Чего? Туруг, да потише ты, все равно ничего не понять. А, вот ты небось к чему, – кивнул Киря, когда рядом с фигуркой вакса появилось стилизованное изображение топора. – Он еще говорит, что у большого вакса тоже топор такой есть. Ну в смысле из металла, я так думаю.
– У волосатых дикарей металлическое оружие? – удивился Толик. – Я вообще думал, что это кто-то вроде питекантропов, а тут такие дела, оказывается…
– Ты их раньше времени в умники не записывай.
– Но ведь металл… У туземок его вообще нет, вы сами говорили.
– Отняли, может, или что-то другое случилось. Кэт нашла, почему бы им тоже не найти. Уж времени на это у них куда больше было.
– Может, они и разграбили остальные гробницы, – предположил Рогов.
– Да запросто. Дикари всегда вороватые, у них в крови украсть и пропить.
– Не пойму, чего мальчишка так разволновался.
– А что тут непонятного? Увидел это и вспомнил тех, у кого такие же есть. Сам понимаешь, что ваксам он ну совсем не рад. Хреново, если у них много металлических вещиц вроде таких.
– А нам какая разница? – печально заметил Влад. – Такой оравой они нас и голыми руками передушат. Ну или лапами, не знаю как там у них правильнее. Не видел… и видеть не хочу.
Жизнь между тем налаживалась. Пока Рогов занимался разграблением древних гробниц, население лагеря пополнилось целым семейством: муж с женой и трое детей. Один, правда, чужой, приблудился к ним в первую неделю, мелкий совсем, так и не выяснили, что с его родными стало. Да и были ли те родные? Скорее всего чужие люди заботились в первые дни, потому как единицам везло хотя бы со знакомыми встретиться, не то что с близкими.
93 
