очень нудно 
92 
А может, Фарук вовсе и не собирался ее убивать, подумала Кларинда, еле сдерживая безумное желание расхохотаться. Может, он приказал Соломону сделать это. Евнух запросто свернет ей шею одной своей огромной ручищей и даже не вспотеет при этом.
Словно сомневаясь в том, что они находятся наедине, Соломон быстро огляделся по сторонам, а затем, наклонившись к Кларинде, серьезно и тихо проговорил:
— Если человек умеет держать язык за зубами, вокруг всегда найдется тот, кто забудет придержать его.
Кларинда слишком хорошо усвоила этот урок, когда во время сеанса массажа приняла Эша за Соломона и выложила ему все свои тайны.
— Так именно поэтому все вокруг считают тебя немым? — спросила она.
— Люди верят в то, во что хотят верить, — отозвался евнух. Кларинду опять поразил его музыкальный голос, словно она впервые услышала его. — Они видят то, что хотят видеть, и слышат то, что хотят слышать.
— А ты, случайно, не слышал, что султан хочет сделать с нами?
— Нет, не слышал, — ответил Соломон. — Но я точно знаю, что тебе надо быть предельно осторожной. Даже самые ласковые животные кусают, когда их ранят.
Кларинда прикоснулась рукой к его руке.
— Ты уже не в первый раз предлагаешь мне совет… или свою поддержку, — прошептала она. — Почему?
— Ты напоминаешь мне одну девушку, которую я знал, когда был совсем юным.
Кларинда внимательно оглядела его бесстрастное лицо, но из-за того, что голова Соломона была гладко выбрита, а на лице не виднелось ни единой морщины, определить его возраст не представлялось возможным. Ему можно было дать от тридцати до шестидесяти.
Подняв прядь белокурых волос с ее плеча, Соломон пропустил их сквозь свои эбонитовые пальцы.
— Она была темной везде, где ты светлая, — проговорил он. — Но она была такой же гордой и упрямой, как ты. И такой же непокорной.
— Ты любил ее? — тихо спросила Кларинда.
Соломон выпрямился и сложил руки на груди.
— В ночь накануне нашей свадьбы в нашу деревню пришли работорговцы и увели меня, — промолвил он. — Я был молод, силен и думал только о том, чтобы поскорее к ней вернуться, поэтому несколько раз пытался убежать, но каждый раз меня ловили. В конце концов они решили, что остановить меня можно единственным способом. После того как они набросились на меня со своими ножами, я понял, что возвращаться к ней бесполезно.
От этих горьких и простых слов евнуха сердце Кларинды наполнилось сочувствием.
— Так ты больше ее не видел?
— Она была молода и прекрасна. Полагаю, она вышла замуж за другого мужчину из нашей деревни и родила ему много чудесных детей.
«Детей, которые должны были быть твоими», — промелькнуло в голове у Кларинды.
— Представляю, как ты должен их ненавидеть, — низким, полным страсти голосом произнесла Кларинда. — Как ты должен ненавидеть их всех! И тех, кто взял тебя в рабство, и тех, кто держит тебя здесь, вынуждая оставаться рабом.
— Из всех хозяев, в чьи руки я попадал, Фарук — самый лучший, — сказал Соломон. — Он больше не следует варварскому обычаю оскоплять мужчин, чтобы, став евнухами, они служили ему. Он просто использует тех, кто стал евнухом при его отце и отце его отца. Фарук научил меня арабскому и английскому языкам, чтобы я мог быть его ушами и глазами в гареме, да и вообще повсюду. Ты — единственная тайна, которую я от него скрыл.
— Я? — переспросила Кларинда, изумленно глядя на него.
— Ты и твой англичанин, — пояснил Соломон.
Кларинда почувствовала, как кровь отхлынула от ее лица.
— Не понимаю, о чем ты толкуешь, — промолвила она.
— Конечно, ты могла считать меня немым, но слепым я не притворялся, — усмехнулся евнух. — С тех пор как меня взяли в рабство, я большую часть времени проводил в обществе женщин. И им не так-то просто скрыть от меня свои сердца.
— Понятия не имею о том, что, как тебе кажется, ты увидел, — сдавленным тоном произнесла Кларинда, стараясь не выдать своего замешательства, — однако позволь уточнить, что капитан Берк — вовсе не «мой англичанин». — Да, когда-то давным-давно мы очень дружили, но что бы между нами ни было, все давно прошло. И как только я выберусь из этого места, я выйду замуж за его брата.
Несмотря на то что ни единая мышца на лице Соломона не дрогнула, Кларинда была уверена, что он смеется над ней.
Она сердито посмотрела на него.
— Знаешь, ты бы нравился мне больше, если бы продолжал притворяться немым, — заявила она.
92 
