очень нудно 
167 
– Тебя, как я погляжу, это тоже интересует. Едва ли не больше всего, – парирует Ричард мой выпад.
– Во-первых, не больше всего. А во-вторых, нет. Они это еще не сделали.
– А что – «это»? Что? – не успокаивается Ной. – Что они не сделали?
– Не положили, гм-м… сосиску в пирожок, – объясняет Лоркан, допивая свой кофе.
– Не смей говорить подобные вещи! – взрываюсь я, но уже поздно. Ной хохочет.
– Сосиску в пирожок! Не положили сосиску в пирожок! – выкрикивает он радостно.
– Ну, видишь, что ты наделал? – Я пытаюсь взглядом уничтожить Лоркана, втоптать его в грязь или точнее – в палас, но он только пожимает плечами.
– Предложи другую… аналогию, – говорит он, и я машинально задумываюсь. Сосиску?.. Это он о члене, что ли?..
– Тебя, я вижу, это забавляет? – вступает Ричард. – Ну, конечно, ведь для тебя все это – просто забава!..
– Ничего подобного! – Лоркан поворачивается к нему. Кажется, он тоже начинает терять терпение. – Ведь это не я, а ты разыгрываешь тут рыцаря на белом коне, вот только ради чего? Все хорошо в меру, сэр Ланселот. Послушайте доброго совета, отступитесь – ни одна женщина на свете не стоит таких усилий!
– Лотти стоит вдесятеро бо́льших усилий! – Ричард свирепо смотрит на Лоркана. – И я не отступлю. Во всяком случае, не отступлю до тех пор, пока она сама не скажет мне, что никакой надежды нет. Я все рассчитал – через шесть часов мы увидимся, и тогда… тогда все решится.
Он хватает с подноса тост и тоже начинает намазывать на него масло.
– Мне очень жаль, Ричард, – говорю я, опуская руку ему на плечо. – Но я думаю – ты должен знать… Лотти и Бена нет в отеле. Они поехали в пансион.
Ричард смотрит на меня, и в его глазах проступает самый настоящий ужас.
– В пансион? – переспрашивает он упавшим голосом. – О, дьявольщина! Это конец.
Я сочувственно киваю.
– Там они наверняка трахнутся, а это значит…
– Может быть, и нет. – Я пытаюсь успокоить не только его, но и себя, но мои слова звучат не слишком убедительно. – И вообще, Ричард, выбирай, пожалуйста, выражения… – я взглядом показываю на Ноя.
– Я знаю, они… они обязательно… – Ричард мрачнеет на глазах. – Ведь для Лотти пансион значит очень много. Это ее волшебная страна, зачарованное место, в котором сбываются все мечты, все фантазии. И она, конечно… – он успевает вовремя остановиться. – В общем, сосиска попадет в кекс…
– В пирожок, – поправляет Лоркан.
– Ах, помолчи, пожалуйста! – говорю я в сердцах.
Некоторое время мы сидим молча, потом к нашему столику подходит официантка. Она протягивает Ною альбом для раскрашивания и коробочку с цветными мелками.
– Вот, – говорит она, – нарисуй свою маму или папу.
– Спасибо, – вежливо говорит Ной, – только моего папы здесь нет. Это не мои папы, – добавляет он, показывая на Ричарда и Лоркана.
Превосходно! Интересно, что теперь подумает о нас эта женщина?
– Мы вместе летим в служебную командировку, – быстро объясняю я и на всякий случай улыбаюсь.
– Мой папа живет в Лондоне, – продолжает увлеченно рассказывать Ной. – Но скоро он переедет в Голливуд.
– В Голливу-уд? – переспрашивает официантка несколько недоверчивым тоном, но Ной ничего не замечает:
– Ага. Он будет жить там по соседству с кинозвездами, – простодушно поясняет мальчуган, а я чувствую, как у меня от раздражения сводит скулы. Опять он за свое! Ведь только вчера я объясняла ему, что говорить неправду – нехорошо, а сегодня все повторяется!..
Как только официантка уходит, я поворачиваюсь к сыну и говорю, стараясь сдержать волнение:
– Ной, дружочек, помнишь, что́ мы с тобой вчера говорили про правду и про… про выдумки?
– Конечно, – спокойно отвечает он.
– Тогда зачем ты сказал тете, что твой папа переезжает в Голливуд? – держать себя в руках невероятно трудно. Мне это не вполне удается, и я невольно повышаю тон:
– Получается, ты ее обманул?! Зачем ты это сделал?
– Но это правда!
– Какая же это правда? Ведь твой папа вовсе не собирается в Голливуд. Он…
– Нет, собирается. Вот смотри, это его адрес: здесь написано «Беверли-Хиллз», а папа сказал – это все равно что Голливуд. Именно там живут всякие знаменитые актеры и актрисы, и у каждого – огромный дом с бассейном, в котором они купаются. У папы тоже будет дом с бассейном, и, когда я к нему приеду, я смогу там плавать…
К моему ужасу, Ной достает из кармана листок бумаги, на котором что-то написано почерком Дэниела. Я беру листок в руки, подношу к глазам, читаю: «Папин новый адрес: США, Калифорния, 90210, Беверли-Хиллз, Обри-роуд, 5406. Дэниел Фиппс и Труди Вандервеер».
167 
