49 
Больше убегать она не будет, пусть он прямо сейчас все скажет. Если ему, конечно, есть что говорить.
— Лэндри тут ни при чем.
— Рада это слышать.
— Я знал, что ты за него не выйдешь.
Кэт молча ждала продолжения.
— Ты выйдешь за меня замуж?
Может, на балу была слишком громкая музыка? А то у нее явно что-то с ушами, не мог же он в самом деле такое сказать.
— Что с Гарри? — переспросила Кэт.
Ведь наверняка он что-то говорил про Гарри.
— Черт. Я спросил, выйдешь ли ты за меня замуж. Замуж.
Так, ладно, на этот раз Кэт его точно верно услышала и оглянулась в поисках стула. Ближайший стоял от нее в двух шагах, и она с трудом добралась до него. Он правда сделал ей предложение?
Да, сделал. Просто невероятно.
Ведь он же не верит в семью.
— И зачем? — спросила она, сглотнув комок в горле.
Янис потер лоб рукой, потом глубоко вздохнул и начал:
— Затем, что я люблю тебя. Затем, что я хочу прожить с тобой всю жизнь. Затем, что я хочу просыпаться с тобой по утрам и засыпать рядом с тобой вечером. Затем, что я хочу говорить с тобой и слушать тебя, заниматься с тобой любовью и растить детей и внуков вместе с тобой. Как тебе такое начало?
Хорошо, что она сидела, а то иначе бы точно упала. И то, что Янис стоял в трех метрах от нее, придавало его словам достоверности. Никаких прикосновений, никаких поцелуев, которые могли бы вновь заставить ее забыть обо всем на свете.
Только слова.
Правильные слова.
— Начало? А есть еще и продолжение? Мне бы хватило и простого «я люблю тебя».
А потом он упал перед ней на колени и крепко обнял.
— Кэт, так ты согласна?
Никогда еще она не была так ни в чем уверена, как в своем ответе.
— Да.
Она заставила его подняться, и тогда он еще крепче обнял ее, уселся на стул и усадил ее себе на колени. Кэт начала стаскивать с него куртку и рубашку, а он взялся за темно-синее платье и сразу же застонал.
— И как все это снимается?
— Очень просто.
Кэт расстегнула искусно спрятанную молнию, слегка повела плечами, и платье само соскользнуло с нее.
— Мне нравится, — улыбнулся Янис, вновь притягивая ее к себе.
Но у Кэт была идея получше. Она за руку привела его в свою спальню, где они сбросили с себя остатки одежды и повалились на кровать.
На этот раз они любили друг друга быстро и яростно, жадно набросившись друг на друга.
А потом, когда они лежали рядом друг с другом и он ласково гладил ее по спине, Кэт гадала, сможет ли она хоть когда-нибудь насытиться им.
Янис провел рукой по ее волосам.
— Ты прекрасна. И ты моя.
— Твоя. И всегда была твоей.
— Да, теперь я наконец-то это понял.
— Это как? — Что бы он там ни понял, но вернулся он к ней именно из-за этого.
И тогда Янис все ей рассказал.
— Я был эгоистом, — закончил он. — Я всегда знал, что у меня есть семья, на которую я могу рассчитывать, но никогда не задумывался о том, кто и как ее создал. А теперь я это знаю.
— Но они же помирились?
— Надеюсь, что так.
— Позвони им.
— Нет. Я им уже сказал, как много они для всех нас значат, и я знаю, как много они значат друг для друга. Но они сами должны во всем разобраться. — Янис слегка улыбнулся. — И поверь, мне было непросто найти подходящие слова.
— Главное, что ты их все же нашел. Я так за тебя рада.
— Да, я тоже рад.
И Янис еще раз ее поцеловал.
— А теперь тебе достаточно родственников? — спросил Янис свою новоиспеченную невесту.
Они стояли на веранде дома его родителей на Лонг-Айленде, а перед ними были море, пляж и что-то около двух сотен братьев, сестер, племянников, племянниц, тетушек, дядюшек, кузенов и прочих родственников. И Янис даже не пытался вспомнить, кем все эти люди ему приходятся.
— Они все твои, — улыбнулся Янис. — Считай их свадебным подарком.
Кэт рассмеялась и, обвив его руками, приподнялась на цыпочки, чтобы поцеловать его в губы.
— Я уже люблю их, всех и каждого.
Ее глаза не переставали светиться с той секунды, когда неделю назад он надел ей на палец обручальное кольцо. Кольцо его матери.
— Семейное наследие, — со слезами на глазах прошептала мама, отдавая ему кольцо. — Твой отец сказал, что мы начнем все сначала и что теперь он будет совсем другим человеком, так что подарил мне новое кольцо.
— Но я не хочу забирать у тебя первое, — возразил Янис.
49 
