42 
Она открыла глаза. Запах был отчетливым и сильным — запах кожи и дыма. Лэки поднялась из-за стола так быстро, что уронила стул. Ее сердце забилось сильнее, когда она взяла в руки коробку. Дрожащими руками она разорвала веревки и открыла крышку. Ее сердце остановилось совсем, а глаза наполнились слезами.
Непослушными, сразу одеревеневшими руками она прикоснулась к нежной коже платья — платья матери Итана. Нет, платья невесты Итана.
Лэки вынула его из коробки и прижала к груди. Потом подбежала к двери.
— Келли, а где…
Она замерла. Ее мечта сидела на диванчике в приемной, закинув ногу на ногу.
— Привет, — сказала она. Итан поднялся. Его серые манящие глаза, не отрываясь, смотрели на нее. Келли наблюдала эту сцену затаив дыхание. — Что ты тут делаешь? — машинально спросила Лэки, прижимая к себе платье.
— Проезжал мимо, решил заглянуть.
— Врешь! Мимо ты никак проезжать не мог, а тем более просто так.
— Гампи очень захотелось увидеть Калифорнию.
— И это роскошное платье ты отдаешь мне? Просто так?
Лэки открыла дверь и пригласила его войти. Она еле успела закрыть ее, как уже оказалась в его объятиях и ловила его поцелуи, страстные, жаждущие, нежные. Он целовал ее, словно солдат, который очень долго не был дома, словно моряк, или фронтовик, или исследователь. И она отвечала на его поцелуи, как женщина, которая слишком долго ждала, молясь и надеясь.
Он прошептал ей что-то на ухо про купание, отчего Лэки покраснела до корней волос.
— Ты нашел мой список! — вынесла она обвинительный приговор. — Так ты поэтому приехал?
— Я же сказал, Гампи хотел посмотреть Калифорнию.
— Ну и много он успел увидеть?
— Пока он не отчитался передо мной, но знаю, что сейчас он в больнице, знакомится с твоим отцом.
— С моим отцом? — прошептала она.
— Он настоял на том, чтобы я получил благословение твоего отца, прежде чем прийти сюда. Ты же знаешь Гампи.
— Благословение отца?
Итан сделал вид, что не заметил вопроса.
— Похоже, он там задержится, твой отец хороший слушатель. Когда я уходил, Гампи объяснял ему, как много сейчас химикатов в продуктах питания и как правильно питаться.
Он поцеловал ее в кончик носа, так что ей теперь было трудно сконцентрироваться на разговоре. Они говорят о благословении отца?
— Гампи самонадеянно сказал твоему отцу, что вылечит его, не успеет он и глазом моргнуть.
— С помощью древних рецептов своих предков?
— Вероятно. Гампи знает их массу. Лэки рассмеялась.
— Так, а теперь давай вернемся к благословению моего отца и к этому платью. Итан снова поцеловал ее.
— Ты знала, что твоему отцу всегда хотелось порыбачить? Гампи обещал его взять его с собой, когда поедет навещать нас.
— Нас?
— Меня и тебя.
— Меня и тебя?
— А на что я, по-твоему, просил благословения у твоего отца? Чтобы он разрешил Гампи поехать на экскурсию?
Лэки держала платье так крепко, что ее пальцы побелели.
— Так что же будет со мной и с тобой, Итан? Он нежно посмотрел на нее и торжественно сказал:
— Мы будем кататься верхом, учить друг друга, заведем детей, будем ходить на родео, плавать обнаженными, танцевать, смеяться, совершать ошибки. Жить полной жизнью. Жить вместе, всегда.
— О, Итан…
— Тебе просто нужно сказать «да», и все.
— Да, Итан.
— А я ведь еще даже не задал вопрос.
— Да. — Она поцеловала его в шею.
— Лэки, ты выйдешь…
— Да. — Она поцеловала его снова, коснулась его лица ладонями.
—..за меня…
— Да. — Она поцеловала его снова.
—..замуж?..
— Да, тысячу раз да. — Они целовались, испытывая друг к другу страсть и нежность.
Лэки закрыла глаза и растворилась в его объятиях. И сразу же увидела: она в кожаном индейском платье, он в рубашке из кожи. Они во дворе, за ранчо. Рядом с ними Гампи, близнецы, его и ее родители, фермеры, индейцы и даже коллеги-юристы. Все веселые, радостные, дружелюбные. Вокруг них царит любовь, вечная, способная залечить любые раны.
И ее взгляд перенесся к холму, на вершине которого они с Итаном стояли тогда во время прогулки верхом. Даже в воображении у Лэки перехватило дух. Потому что там находились он, предок Итана, и его женщина, с развевающимися по ветру черными волосами и проницательными карими глазами. Они были просто великолепны. Свободные и непокоренные.
И предок Итана поднял свое копье, благословляя их, а потом воин и его невеста развернулись и ускакали прочь.
42 
