39 
— Лучше, чем плавание?
Она улыбнулась и поцеловала его в подбородок:
— О да. — Она опустила руку ниже, провела рукой спереди ему по плавкам. — А сейчас?
— Не здесь, — сказал Ник, приподнял ее и посадил на край бассейна, потом вылез сам. — Думаю, для второго раунда кровать нам не помешает.
Эдди широко распахнула глаза и засмеялась:
— У нас будут раунды? Сколько?
Он поцеловал ее:
— Столько, сколько только можно.
Эдди не пожалела о том, что передумала. Если о чем-то она и сожалела, так это о том, что не передумала раньше. Если бы она была посмелее, они больше дней смогли бы провести вместе на ранчо и больше ночей в одной постели.
Но теперь они были вместе. Они много часов в день проводили вместе. Прелесть ее работы заключалась в том, что она могла ей заниматься почти везде. Так что, пока Ник занимался домом, Эдди брала свой сотовый и ноутбук и вместе с Роем шла к Нику. Она приносила ему обед и проводила с ним послеобеденное время.
И чем больше они говорили, тем больше она могла выразить, почему этот дом имел такую власть над ее эмоциями. Все дело в том, что, как она ему сказала, «именно здесь все началось». В тех основополагающих ценностях любви и преданности семье, которые воспитали в ней ее родители. Именно этими ценностями она хотела поделиться со своими детьми и Ником.
Он делал ее счастливой. Уж это Ник Савас точно делать умел.
Было такое ощущение, что ему приятно вызывать у нее улыбку, что это доставляет ему радость. Он сам, без всяких разъяснений, понимал, что для нее важно. Как-то раз она обмолвилась о том, как она любила играть на высоком и широком крыльце у черного хода под окнами кухни.
— Это было мое место, — сказала она. — Ронану больше нравились деревья. Но я очень любила это крыльцо. Я там играла в домик и в школу с моей подругой Кэти. Это было нечто особенное, потому что там я была сама по себе. Моей маме нужно было только из окна выглянуть, и она меня сразу видела. Мне бы хотелось того же для своих детей.
На следующий день, когда она принесла обед, он спросил:
— Может, поедим на крыльце у черного хода?
— Там же грязно, — заспорила она.
Но когда она прошла через весь дом на кухню, черный ход был открыт, а за ним было новехонькое деревянное крыльцо. Эдди вскрикнула. Она плюхнула корзинку на стол и побежала туда.
— О! О да! — Она кружилась, глаза ее горели. — Да, в точности такое! И ступеньки… — Она подошла к лестнице и посмотрела вниз. Она сказала Нику вчера, что ступенек было пять. Они на них играли в школу — каждая из них обозначала оценку. Теперь она их пересчитала и повернулась к нему, вся сияя. — Пять! Просто идеально! — Она присела и провела руками по шлифованному дереву. — Спасибо! — Она обняла его и крепко поцеловала.
Он с не меньшим пылом ответил на поцелуй, и она уже начала подозревать, что прямо здесь и сейчас все могло обернуться весьма скандальным образом, но он отстранился, скорчил смешную рожицу и сказал:
— Ко мне после обеда придет пара штукатуров.
— Плохо ты все спланировал, — со смехом отозвалась Эдди.
— Я тебе сегодня ночью все компенсирую.
— Это угроза или обещание?
— А ты как думаешь?
Эдди думала, что жизнь просто чудесна — и с каждой секундой становится все лучше.
— Спасибо за крыльцо, Ник. Я просто в восторге. Мои дети тоже тебя благодарят.
Он моргнул, но больше ничего не сказал, потому что она приподнялась на цыпочки и поцеловала его.
Ее дети?
Он сделал это для нее — ради тех воспоминаний, о которых она ему рассказывала, — но теперь он мог думать только о ее детях. Маленькие темноволосые девочки и ухмыляющиеся мальчики с веснушчатыми носами. От этой мысли его одновременно бросило и в жар и в холод. Раньше он никогда не думал об Эдди в будущем. Он всегда представлял ее в настоящем — представлял ее с собой вместе. Но вдруг он в своем воображении увидел ее в окружении детей.
Чьих?
Он отмахнулся от этого вопроса сразу же, как только он пришел ему в голову. Он сказал себе, что это не важно. Это не его проблема. Не его дети. Но отделаться от этой мысли он не мог до самого вечера. Он ушел раньше обычного и отправился в дом Моны.
Эдди разговаривала по телефону. Она удивленно посмотрела на него, когда он вошел, помахала ему и улыбнулась, потом продолжила слушать, время от времени бормоча какие-то слова утешения. Он был весь грязный и потный, по дороге сюда он планировал, что Эдди пойдет с ним вместе в душ и потрет ему спину. Но теперь ясно было, что она увлечена беседой, поэтому он сам поднялся наверх, быстро принял душ, переоделся в чистую одежду и спустился обратно вниз.
39 
