4 
Он кивнул:
— Я уже сказал, она не мой тип женщины.
— Ну, э-э, ладно, — сказала Эдди, чтобы не стушеваться под его оценивающим взглядом, и сделала шаг назад, намереваясь уйти.
Он последовал за ней.
— Кто вы? — требовательно спросил он.
— Сестра Рианы.
Никто этому не верил, пока Мона на целой пачке Библий не поклялась, что родила их обеих. Ее сестра была пышногрудой блондинкой с красивой фигурой. А Эдди вся какая-то угловатая. Она всегда была такой. В ее каштановых волосах и зеленых глазах тоже ничего особенного не было.
— То есть сводная сестра, — поправилась она.
— А имя у вас есть, сводная сестра?
— Эдди Дэлей.
Тут у них с сестрой тоже все было по-разному. Риану назвали в честь какой-то там богини из уэльской мифологии. Эдди назвали в честь матери ее отца.
— А, Эдди. — Он ухмыльнулся и потянул ее за локон. — Как моя бабушка.
«Вот именно».
— А я Ник. Ник Савас.
— Брат Деметриоса? — Эдди знала, что у него несколько братьев, но лично с ними знакома не была. Она знала только, что почти все высокие темноволосые роскошные и греховные с виду мужчины на этой свадьбе были родственниками жениха.
Ник покачал головой:
— Кузен.
И похоже, этот мужчина самый красивый из их семьи. Вот почему ее как током пронзило. Он ее не интересует, конечно, но она же живой человек. И умеет пенить мужскую внешность.
— Извините, мистер Савас, если моя сестра повела себя неподобающим образом, — вежливо сказала она.
— Ник, — поправил он.
Она не хотела продолжать разговор. Она так остро ощущала его присутствие, что начинала нервничать, сама не понимая почему.
— Если позволите, я… — Она резко повернулась, собираясь пройти к двери тем же путем, что и ее сестра. На сегодня она свой долг выполнила, теперь можно снять дурацкое платье и туфли и спокойно почитать у себя в комнате.
Но не успела Эдди сделать шаг, как сильные пальцы обхватили ее запястье. Она оглянулась на него, широко распахнув глаза.
— Почему вы убегаете? Останьтесь и поговорите со мной.
— Я… — Она остановилась в полной уверенности, что должна сказать «нет». Она всегда говорила «нет». Но сейчас ей никак не удавалось выжать из себя это простое слово. — О чем?
Он приподнял бровь:
— О том, как я все перестроил у себя в спальне.
Она не смогла сдержать смех.
Такого рода сарказм был у Бена. И не только сарказм, самоирония тоже. Ей это больше всего в нем нравилось после долгих лет, проведенных в мире не в меру раздутого эго своей матери и ее окружения.
Но от мистера Неприятность она такой иронии уж никак не ожидала. Ник Савас засмеялся, а потом улыбнулся.
— Видите, — сказал он, — я так и знал, что смогу заставить вас улыбнуться.
Эдди отказывалась становиться жертвой его притягательной силы.
— Я уже улыбалась. Я вообще много улыбаюсь, — возразила она.
— Да, но как часто вы улыбаетесь искренне? — поддел он ее.
Она открыла рот, чтобы запротестовать, но он пальцем коснулся ее губ и сказал:
— Потанцуйте со мной.
Он был само обаяние — глубокий баритон, изогнувшиеся в улыбке губы. И она с изумлением ощутила, как ее легонько кольнуло желание танцевать с ним.
Эдди обескураженно покачала головой.
— Нет, — сказала она. — Спасибо.
— Почему нет? — спросил он и легонько сжал ее запястье, не отводя взгляд.
— Вы не должны спрашивать: «Почему нет?», — раздраженно сказала она. — Это дурной тон.
Уголок его губ приподнялся.
— А я думал, дурной тон — это когда вы мне отказываете.
Она залилась краской, как смущенный подросток.
— Извините. Я не могу.
— Не можете? Или не хотите?
Эдди решила ответить правдиво. Она пожала плечами и просто сказала:
— У меня болят ноги.
Ник изумленно на нее посмотрел, потом перевел взгляд на лиловые туфли с острыми носами на высоком каблуке, в которые были закованы ее ноги.
— Господи боже… — Он яростно осклабился на туфли, потом ухмыльнулся: — Идите сюда, — и потащил ее к столику на краю танцпола. — Сядьте.
Это было больше похоже на приказ, чем на приглашение, но перспектива дать ногам отдых была слишком уж заманчивой, и Эдди послушно села.
Она думала, он сядет рядом или, еще лучше, оставит ее и отправится на поиски другой партнерши для танцев. Вместо этого он опустился перед ней на корточки, и не успела она и глазом моргнуть, как он уже стянул с нее обе туфли и швырнул их под стол.
4 
