2 
— Перестаньте жаловаться, миледи. Мисс Мэттьюз поступила крайне великодушно, разрешив вам надеть ее платье. Сейчас я обрежу несколько торчащих из-под подола и рукавов ниток, а вы наденете свои чудесные длинные перчатки, и все будет в полном порядке.
Виола вздохнула.
— Лучше бы вместо двух билетов на пароход до Нью-Йорка папа прислал нам больше денег. Не понимаю, почему ему вдруг захотелось, чтобы мы навестили его. Раньше, когда он путешествовал за границу, подобного с ним не случалось.
Нанни Барстоу презрительно фыркнула, но ничего не ответила.
Не такого она была мнения о графе Норткомбе, чтобы высказывать его вслух в присутствии Виолы!
Супруга графа, Елена, скончалась от пневмонии, когда близнецам исполнилось всего по четыре годика.
Нанни полагала, что любой нормальный мужчина перенес бы всю свою привязанность и внимание на детей, но графа, похоже, собственные дети нисколько не интересовали.
Своих денег у него было очень мало, и он целиком и полностью полагался на доходы от инвестиций покойной супруги.
Весь семейный капитал был вложен в ценные бумаги и заморожен, дабы полностью перейти к близнецам по достижении ими двадцати одного года.
На протяжении нескольких последних лет граф, обладая беспокойной натурой, пускался в одну финансовую авантюру за другой — с намерением составить себе капитал, но каким-то образом неизменно терпел неудачи.
Нанни боялась даже представить, что сталось бы с близнецами, если бы не доброта и щедрость мисс Эдит Мэттьюз.
Два года тому назад граф отбыл в Америку, и, не считая нескольких писем, близнецы не получали от родителя никаких известий, вплоть до присланных билетов с прилагаемым посланием, в коем он извещал их о необходимости пересечь Атлантику и присоединиться к нему в Нью-Йорке как можно скорее.
— Я была бы очень вам благодарна, если бы вы позволили мне закончить укладывать ваш пароходный кофр, в противном случае утром вы никуда не поедете, - упрекнула девушку Нанни. - А теперь поспешите, леди Виола. Ваш брат вот уже двадцать минут ожидает вас в гостиной.
Виола ущипнула себя за свои розовые щечки и подхватила меховой палантин.
— Подумать только, Нанни, завтра в это же время мы уже будем в море!
— Гм! По моему скромному разумению, было бы куда лучше, если бы вы вдвоем тихо и мирно сидели дома!
Виола засмеялась.
— Ах, няня! Ты так трясешься над нами! Тебе же прекрасно известно, что Шарлотта лично пригласила нас на бал в честь своего дня рождения. Мы никак не могли отказаться. В конце концов, она — моя лучшая подруга.
Суровые черты Нанни смягчились.
Она и впрямь питала слабость к мисс Шарлотте Брент и вынуждена была признать, что живая и подвижная юная наследница состояния Брентов неизменно оставалась верной своей дружбе с детьми Норткомбов, хотя те, по сравнению с ней, были бедны как церковные мыши.
— Что ж, постарайтесь вернуться домой вовремя. Завтра вам придется встать пораньше, чтобы успеть в Саутгемптон.
Виола поцеловала нянечку в морщинистую щеку, подхватила накидку и сбежала вниз по лестнице.
В гостиной ее брат-близнец — Дэвид, виконт Пауэлл, - распростершись на софе, читал вечернюю газету.
Виола приостановилась в дверях, наблюдая за ним.
Она очень любила Дэвида. Он был высоким и стройным, но его волосы, хотя и светлые, имели более темный оттенок, чем у нее, а глаза были темно-серыми.
Дэвид, застенчивый и склонный к уединению, характером разительно отличался от своей весьма общительной сестры.
Вечеринки и балы его особо не интересовали. Зато он оказался талантливым художником-анималистом, изображенные Дэвидом животные вызывали всеобщее восхищение.
По натуре он был мечтателем и явно унаследовал от отца тягу к перемене мест. Его манили Дальний Восток и богом забытые острова в Тихом океане, где он мог бы с наслаждением рисовать необыкновенных бабочек и птиц.
Он поднял голову и улыбнулся, глядя на сестру.
— Слава богу, сестренка! Ты собиралась так долго, что я уже начал бояться, что мы приедем к Шарлотте как раз к завтрашнему дню!
Виола рассмеялась, и оба выбежали на улицу.
К счастью, Брент-хаус располагался недалеко от дома их кузины — на противоположной стороне площади, так что им не составило труда пройти через сады к тому месту, куда прибывали такси и экипажи, доставлявшие приглашенных представителей лондонской знати.
2 
