Глава тридцать седьмая

— Я думаю, — объявил Джон, когда они вернулись домой из ресторана, — у нас все будет здорово, Мафф.

— Что? — позевывала Маффин.

— С Джексоном. С американцами. Для тебя будет зеленая улица, когда мы туда поедем.

— О!

— Ты что, кроме «о» ничего сказать не можешь? Ты должна плясать от радости! Именно такие связи я искал. Иди сюда, малышка, я хочу тебя.

Она наклонилась, чтобы погладить Скаффа, а Джон подошел сзади и обнял ее.

— Прекрати, — обиженно сказала Маффин.

Джон засмеялся и начал стаскивать с нее бикини.

Маффин быстро выпрямилась.

— Я сказала, прекрати!

— Ты что, до сих пор злишься из-за статьи? Не я же писал ее.

— Я не злюсь, я просто устала.

— После того, как всю ночь прозанималась любовью?

— Это неправда, я была у подруги.

— О, смени пластинку.

Джон внезапно почувствовал себя счастливым. Все складывается как нельзя лучше. Его развод. Календарь Шумана. Джексон.

— Давай сделаем фотографии, — предложил он.

— Какие фотографии?

— Личные. Для нашего удостоверения.

— Мне это не нравится.

— Да ладно, понравится.

— Нет.

— А где последние фотографии, которые мы делали «Поляроидом»?

— Я их выбросила.

— Что?

— Я разорвала их на маленькие кусочки и выбросила.

— Зачем?

— Потому что они были грязными.

— Грязными? — возмутился Джон. — Да они были веселыми. Ведь мы их делали только для себя.

— Мне такие снимки не нужны!

— Но тебе же нравилось, когда мы фотографировались!

— Тогда все было по-другому.

— Давай попробуем еще.

— Нет.

— Почему «нет»?

— Потому что я не хочу.

Джон пожал плечами и спросил:

— Что Лори рассказала тебе о Джексоне?

— Ничего.

— Как ничего? Ты, Лори и Эрика провели в туалете целых двадцать минут.

— Эрика рассказывала нам о Майке Джеймсе.

— Что именно?

— Они занимались любовью на полу в костюмерной, когда мы все смотрели концерт.

Джон ухмыльнулся.

— Старушка Эрика верна своим привычкам.

Маффин разделась. На ней остались только свитер и трусики. Джон сидел на кровати.

— Иди посиди у меня на коленях, — позвал он.

— Зачем?

— Я хочу любить тебя.

— А я не хочу, — наотрез отказалась Маффин.

Она стаскивала свитер через голову. Джон быстро прижал свитер к ее голове одной рукой, а другой стал ласкать ее грудь. Маффин визжала от ярости. Джон смеялся и тащил ее в постель.

— Я не могу дышать, — умоляла Маффин.

— Ты моя пленница, малышка, — объявил Джон, стягивая с нее трусики.

— Ты грязная свинья, — бормотала Маффин.

— Конечно, я такой, — согласился он, расстегивая брюки.

— Отпусти меня, — потребовала Маффин.

— Только после того, как я добьюсь тебя, женщина.

Она собрала все силы, чтобы вырваться.

— Десять ударов розгами, — засмеялся Джон, — или лучше двадцать?

Ответа не последовало. Маффин нравились игры. Обычно она начинала их первой.

— Как тебе понравится, если тебя изнасилуют? — пошутил Джон.

Маффин молчала, и Джон почувствовал, что она желает его.

— Ты действительно свинья, — жаловалась позднее Маффин.

— Что с тобой? Тебе же понравилось?

— Я этого не хотела.

— Но получила. И тебе это понравилось.

— Но только никому не рассказывай.

— Кому я должен рассказывать?

— Я хочу спать.

— Тебе никто не мешает, — покачал Джон головой. Иногда Маффин была такой смешной и глупой.

* * *

Джексон, Лори и Маленький Марти вместе вернулись в отель. Когда они приехали, Джексон сказал Марти:

— У меня для тебя сюрприз.

— Ой, спасибо! А где он?

— Иди в комнату и жди. Когда я постучу три раза — открой.

Джексон корчился от смеха и заговорщицки подмигивал Лори.

— Обещаю, малыш, что такого ты еще не видел. Это подарок от старого дядюшки Джексона.

— Мне нравятся сюрпризы, — заметил Марти. — Когда я был совсем маленьким, папа подарил мне пианино. Конечно, это было до того, как он умер.

Джексон пьяно засмеялся.

— Это не пианино, но я могу тебе сказать, что оно с ногами! Тебе нравится шоколадное мороженое, сынок?

  113