очень нудно 
38 
Клео оставила записку, в которой сообщала, что должна срочно вылететь в Лондон, чтобы поправить допущенную ее калифорнийским бюро ошибку с ангажементом известной поп-группы. Даже если Милос и относился к этому поводу скептически, он надеялся, что Клео не станет причинять вреда Сандре. И все-таки у него осталось тревожное предчувствие, как это случается порой с влюбленными. Ему было уже за сорок. Он участвовал в партизанской войне в джунглях и у него было немало врагов. Но с ними он умел справляться. Жестокостью и хитростью ему удалось подчинить своей воле целую нацию, для которой он был чужестранцем. И вдруг какая-то маленькая девушка так вскружила ему голову! Милос, интеллектуал и политик, прекрасно понимал абсурдность своих чувств и тем не менее ничего поделать с собой не мог. Во время совещаний со своими министрами он делал колоссальные усилия над собой, чтобы сконцентрироваться. Для человека, обладавшего абсолютной властью, такое состояние было опасным. Милос обязан был забыть Сандру и не раз подумывал о венском психиатре, но этого не мог себе позволить. Исчезновение на несколько недель главы политически нестабильной страны привело бы к катастрофе. Если просочится информация о том, что у главы государства не в порядке психика, то в Саламба неизбежно разразится новая, еще более кровавая резня. Поэтому мысль о лечении Милос отбросил.
И все же, когда он наткнулся на фамилию Сандры в газете, то немедленно решил действовать. Он узнал, что она будет выступать на фестивале в Стонхендже. Это была совсем иная ситуация. В своем сексуальном воображении он никогда не представлял Сандру певицей. Но, подумав о неожиданном отъезде Клео Дженис, преданной союзницы Исиды, имевшей достаточный вес в мире поп-пузыки, Милос забеспокоился всерьез. Не нависла ли над Сандрой опасность, несмотря на все заверения Исиды?
Азомболо был человеком большого ума и политического таланта, поэтому он и стал правой рукой нового президента Саламба. Милос сообщил ему, что хочет съездить в Вену для консультации у врача.
— Я полагаю, мне не нужно лишний раз напоминать, что это должно быть абсолютной тайной, — предупредил он Азомболо. — Надеюсь, я могу себе позволить отсутствовать одну-две недели, не возбуждая при этом любопытства посторонних. Я верю, что в этот период ты будешь вести государственные дела, основываясь на моих принципах.
Азомболо утвердительно кивнул головой и спросил:
— Ты оставишь мне номер телефона, чтобы я в случае крайней необходимости мог тебе позвонить?
— Нет, лучше я сам позвоню тебе, это надежнее. И еще вот что, Азомболо: если станет известно о моем отъезде, то это только через тебя — а это будет стоить тебе головы!
Видимо, и ему Милос доверял не во всем.
Британские газеты были полны измышлений о возможных столкновениях между полицией и фанатичными поклонниками поп-музыки на фестивале в Стонхендже. Правительство ясно дало понять, что оно не потерпит массовых беспорядков в одном из самых святых мест Европы. Крестообразно расположенные камни доисторического периода помнили времена друидов. Это они в день Иоанна приветствовали солнце, всходившее над одним из камней, служивших некогда алтарем, на котором, если верить преданиям, приносились человеческие жертвы суровым божествам. Они привлекали авторов приключенческих романов и кинорежиссеров. Теперь людей волновало предчувствие, что в Стонхендже когда-нибудь вновь, как тысячелетия назад, может совершиться насилие. И вместе с тем оставалась надежда, что из назревавшего конфликта будет найден мирный выход. Маркиз Хэмптонский, эксцентричный наследник древней фамилии, в молодости выступавший тапером в одном из баров Нового Орлеана, предложил для проведения фестиваля свое поместье с обширными лугами.
В десяти милях от Стонхенджа расположен Солсбери, красивый город с особняками в викторианском стиле, в центре которого высится глубоко почитаемый готический собор. Здесь царила благоговейная атмосфера добропорядочных буржуа, решительно не принимавших фестиваля — сборища люмпенов и бродяг.
За несколько дней до фестиваля в элегантном отеле «Черный кабан» неизвестное лицо из Лондона забронировало шикарный номер. И когда в один прекрасный день к отелю подъехал роскошный лимузин и из него вышел доктор Эндрю Друммонд в безукоризненном сером костюме, никому и в голову не пришло, что этот человек, как и его спутницы Исида с Клео, тоже щеголявшие изысканностью туалетов, примут самое непосредственное участие в предстоящих событиях в Стонхендже.
38 
