2 
Он мог выносить их воркотню недолгое время – скажем, рождественский вечер или парочку выходных.
Но три недели!
Нет уж, хватит.
Шейн нуждался в разрядке. Это и привело его в «Бочку», где он с радостью встретил своего старого приятеля и коллегу, Кэша Каллахана, наедине с бутылкой виски.
Шейн с вожделением взглянул на виски, и отхлебнул имбирного пива.
– Имбирное пиво? – недоверчиво переспросил Кэш, когда Шейн сделал заказ.
– Врач посоветовал, – ответил тот.
Теперь, после третьего стакана, разрядкой и не пахло, зато палец начал пульсировать. Шейн пришел к мысли, что небольшое нарушение режима вряд ли ему повредит.
Его останавливало только желание и дальше участвовать в родео.
Он не знал, что будет делать, если не сможет ездить верхом. Родео стало делом его жизни еще со старших классов школы. Он закончил учебу только потому, что в противном случае брат спустил бы с него шкуру. Но как только Шейн получил свой аттестат, в ту же минуту он помчался делать себе имя в мире родео.
Пускай он не мог сравниться с Джимом Шоулдерсом или Туффом Хедманом, но он семь раз выходил в финал национальных состязаний. Он оказался вторым в тот год, когда его старый приятель Таггарт Джонс выиграл мировой чемпионат. Дважды он получал бронзу.
Конечно, это не считается. В расчет берется только золотая пряжка. Но я еще смогу ее выиграть, – сказал себе Шейн, – если смогу ездить верхом.
Он должен ездить. Это его жизнь.
Шейн продолжал пить имбирное пиво.
Кэш продолжал пить виски.
– Не понимаю, чего ей было не подождать, – пробормотал он, склонившись над стаканом.
Шейн, уверенный, что речь идет о лошади, на которой Кэш ездил в Денвере, переспросил:
– А? Кому ей? Чего ждать?
– Милли. – Кэш мотнул головой в сторону нескольких девушек, сидящих за столиком у окна.
Шейн обратил на них внимание сразу, как только вошел. Поскольку все его мысли вертелись вокруг женщин, он не мог их не заметить.
Их было четверо, они ели, переговаривались и смеялись. Пили вроде бы мало. Шейн углядел два бокала пива и два слабеньких коктейля. Эти же бокалы стояли перед ними и час назад, когда он только зашел в забегаловку. Очевидно, пьяниц среди них нет.
– Кто такая Милли?
– Моя подружка. Бывшая подружка. – Кэш подлил себе виски из бутылки, которую бармен предусмотрительно оставил рядом с его стаканом. Он осушил виски одним глотком и стукнул стаканом о стойку. – Черт бы ее подрал.
Шейн повернулся, чтобы лучше видеть девушек. Он сомневался, что какая-нибудь из них пришлась бы по вкусу Кэшу Каллахану. Насколько ему было известно, Кэш всегда предпочитал толстых, крикливых женщин.
Ни одна из этих ему не подходила.
Все они были свеженькими, жизнерадостными и совсем не напоминали завсегдатаев «Бочки».
– Что они здесь делают?
– Отмечают, – буркнул Кэш себе под нос.
Шейн насмешливо изогнул бровь.
– Традиция, – пояснил Кэш. – Так уж повелось у местных девчонок. Приходят в «Бочку» с подружками перед свадьбой.
– А откуда это пошло.
Кэш пожал плечами.
– Черт его знает. Нашел у кого спрашивать. Милли говорила, это началось, когда одна девица подбила вторую перепробовать оставшихся мужиков, прежде чем выходить замуж. Попытать судьбу, что называется.
Кэш налил себе очередную порцию, снова стукнув бутылкой о стойку, и залпом выпил.
– Сдуреть можно. – Он, нахмурившись, взглянул на девушек.
Шейн отпил имбирного пива и тоже посмотрел в их сторону.
– Интересный обычай, – заметил он. – В Элмере я не слышал ни о чем подобном. Конечно, у нас там только «Капля росы». Туда такие парни ходят, что и взглянуть страшно.
– Хватит и одного парня. – Кэш снова стиснул бутылку так, что побелели костяшки пальцев. Он не сводил глаз с девушек за столиком.
Они на него не смотрели.
– Которая из них Милли? – спросил Шейн.
– Красотка. – Кэш уставился в стоящий перед ним стакан. – Длинные темные волосы. Зеленые глаза.
Шейн наконец узнал ее. Конечно, с такого расстояния он не мог разглядеть цвет глаз, но красивой была только одна. Она перехватила его взгляд. Да, волос у нее столько, что в них можно запутаться. Но первым делом Шейн заметил ее улыбку, ее смех – горловой, мелодичный.
Он понятия не имел, что ее рассмешило. Но ее живая улыбка, ее искреннее веселье было очень заразительным. При виде ее Шейн и сам не мог удержаться от улыбки.
– Ага, – сказал он, оценив вкус Кэша, – девочка что надо.
2 
