21 
— Товарищ Жоакиньо вышел с таким видом, словно остался очень недоволен… — произнесла Рамона нейтральным тоном.
Санчес усмехнулся:
— Не то слово, компаньера… Я бы сказал, кипя от злости… — он доверительно улыбнулся Мазуру. — Уж с вами-то, компаньеро Кирилл, можно быть откровенным, я знаю, советские товарищи с этой проблемой тоже сталкивались… Товарищ Жоакиньо, как и некоторые другие руководители, настаивает, чтобы наши войска принимали самое широкое участие в борьбе с местной оппозицией… на что наше руководство никак не может пойти. Позиция Гаваны известна: мы находимся здесь, чтобы при необходимости защитить братскую страну от иностранного вторжения. Со своей внутренней контрреволюцией нашим бангальским друзьям следовало бы более активно справляться самим. Товарищ Ленин не зря говорил: только та революция чего-нибудь да стоит, которая умеет себя защищать. Пример Советского Союза и Кубы это прекрасно доказывает. Увы, не все здесь склонны крепить собственные силы, многим кажется, что сильные старшие братья обязаны постоянно заслонять их широкой спиной… А это идет только во вред революции, вы согласны?
Мазур кивнул, совершенно искренне, поскольку был с этим согласен на все сто.
— Давайте перейдем к конкретным делам? — сказал Санчес. — Капитан Родригес успела ввести вас в курс дела?
— Честно говоря, пока нет, — сказал Мазур. — Я понял только, что предстоит координировать какие-то действия…
— Да, вот именно, — сказал Санчес. — Мы никоим образом не намерены обособляться от советских товарищей и вести какие-то свои игры. Мы с вами — давние, испытанные союзники и должны строить отношения на максимальном доверии. Пусть на Западе страны НАТО шпионят друг за другом и интригуют… У нас совсем другие отношения, не правда ли?
Мазур снова кивнул. Он уже прослужил достаточно долго, чтобы усвоить нехитрую истину: общаясь с генералом (неважно, своим или чужим), следует побольше молчать и кивать и как можно реже разевать рот, и уж тем более не встревать со своими мыслями и идеями… Санчес улыбнулся:
— Как это у вас говорят, компаньеро Кирилл? Сухая ложка рот дерет…
Он открыл высокую дверцу лакированного шкафчика, выставил на стол бутылку рома с незнакомой Мазуру этикеткой, бокалы, блюдца с нарезанными фруктами, конфетами без оберток, копченым мясом. Наполнил рюмки весьма щедро. Пожал плечами:
— Увы, сеньорите Родригес придется довольствоваться кока-колой, по моему глубокому убеждению, молодые девушки пить ром все же не должны, даже если они отлично служат наравне с мужчинами… Ваше здоровье, компаньеро Кирилл!
Судя по легкой гримаске на очаровательном личике помянутой сеньориты, она придерживалась на сей счет совершенно противоположных взглядов — но, конечно же, дисциплинированно промолчала, взяла запотевшую бутылочку.
«Правильный генерал, — подумал Мазур, зажевывая конфеткой великолепный ром. — Отец-командир, можно сказать. Вряд ли такого гостеприимства удалось бы дождаться от своих генералов. А впрочем… Вряд ли Санчес распивает ром со своими подчиненными. Сейчас, как ни крути, имеет место быть международное совещание представителей двух братских армий. И все равно, правильный генерал, другой на его месте мог бы и газировкой ограничиться».
— Ну, а конкретика… — сказал Санчес. — Она не особенно и сложна. Мне хотелось бы, чтобы вы присутствовали при той или иной специальной акции — и, разумеется, представили бы потом надлежащий отчет вашему командованию. Чтобы у нас не было тайн друг от друга…
Мазур кивнул — с дипломатичным, хотелось верить, видом.
Интересные были ощущения — впервые в жизни ему приходилось участвовать в подобном мероприятии, причем в качестве высокой договаривающейся стороны, да вдобавок генерал был не абы какой, а живая легенда…
— У вас будут вопросы? — любезно осведомился Санчес.
— Пожалуй, нет, — ответил Мазур, тщательно взвешивая слова. — Если понадобится какой-то инструктаж, его наверняка дадут в свое время. Вот только основная служба…
— Об этом не беспокойтесь, — заверил Санчес. — Я прекрасно понимаю, что у вас за группа, что мелочами она не занимается… Все учтено и обговорено: будем вас привлекать исключительно в тех случаях, когда это не помешает основной службе. Как, например, сегодня вечером. Меня заверили, что ваша группа будет бездействовать еще два дня, если не дольше… За будущие успехи!
21 
