Глава шестая. Абордаж по-бангальски

Обстановка была идиллическая. Безмятежно светило с лазурных небес знойное африканское солнышко, щебетали на все лады экзотические птахи (впрочем, иные орали премерзко), жужжали и зудели разнообразные насекомые, не далее чем в полуметре от Мазура на ветке вольготно устроилась небольшая желто-лазоревая змея, прямо-таки согласно поговорке прикинувшись шлангом — долгая неподвижность Мазура ее успокоила. Поскольку — он точно знал — змея была не из ядовитых, некультурно было бы ее шугать или бить прикладом по роже — в конце концов, она ничем не мешала.

Река с заковыристым местным названием лениво несла свои зеленовато-бурые воды. Слева направо по каким-то своим делам проплыл, оставляя треугольную, разбегавшуюся к берегам волну, некрупный крокодил — как-то меланхолично, не спеша.

Чащоба подступала к самому берегу — так что они разместились буквально в двух шагах от воды, каждый из четырех в своем наблюдательном пункте убрал-отогнул пару-тройку веток, и река перед ними простиралась, как на ладони. Правее, метрах в двухстах, она резко сворачивала вправо — за что именно это место и выбрали.

Мазур глянул на противоположный берег, заросший так же вплотную подступившим к воде лесом. Конечно, он и не рассчитывал разглядеть отсюда Мануэля с его четверкой — да и он бы наверняка их не разглядел, оказавшись в двух шагах, не те мальчики… Зато место, где расположились кубинцы, он знал точно — и выглядело оно со стороны совершенно безобидно, как и то, где они сами укрывались.

В глубине души он самую чуточку волновался — ему впервые предстояло выступать в качестве командира группы. Давно знал, что его решено готовить на командира группы, но не ожидал, что это случится здесь и сейчас. Ощущение, как бы наиболее точно выразиться, весьма даже своеобразное. Оказавшись в роли командира, в иную плоскость переходишь. Отныне именно ты, а не кто другой, всем распоряжаешься, исключительно на тебе лежит вся ответственность за операцию и за людей. Командира и награждают щедрее — но в случае чего и трахают так, как ни одному рядовому члену группы не снилось… Одним словом, кто не служил — тот не поймет…

Самарин, расположившийся в метре левее, на звездочку старше, но это никакого значения не имеет — все равно командовать Мазуру, а Лаврику отведены его загадочные специфические дела. И такие вещи Лаврик, надо отдать ему должное, понимает четко.

Правда, как порой случается (поскольку операция стопроцентно связана с делами Лаврика) он имеет право, когда сочтет нужным… ну, скажем так, посоветовать. Однако этот совет имеет силу приказа. И Мазуру останется этот приказ громко продублировать. Но тут уж ничего не поделаешь, специфика операции, при ином раскладе Лаврик был бы этого права лишен. Так что самолюбие новоявленного командира нисколечко не ущемлено.

Задание вообще-то нехитрое. Когда на реке объявится плавсредство, описанное им точнейшим образом, так что ошибки быть не может, его предстоит самым беззастенчивым образом взять на абордаж. Работа не особенно и ювелирная: поскольку выяснилось, что никакого конкретного субъекта в плен взять не придется (а подобные задачи, между прочим, самые муторные в условиях скоротечного боя). Нет никакого конкретного субъекта, интересовавшего бы начальство. Цель — само суденышко, вернее, его груз. А потому всех, кто вздумает огнестрельно огрызаться, можно без церемоний отправлять в Края Вечной Охоты (или, учитывая местную специфику, на Равнины Великого Нгонго) — хотя пленного, в общем, взять не мешает, но не конкретного, а любого. Тоже не бином Ньютона, легко выполнимо…

Он покосился на Лаврика. Тот, устроившись на толстом корне, прислонившись спиной к ноздреватому стволу, задумчиво созерцал реку. Служи Мазур на пару-тройку годков поменьше, он, точно, поинтересовался бы у Лаврика, что там такое в трюме этой шаланды, какая там кефаль. Но не теперь. Теперь он был малость опытнее, и вдобавок прекрасно понимал: о содержимом трюма может ничегошеньки не знать и сам Лаврик. Товарищ Самарин тоже, знаете ли, не адмирал и даже не каперанг, его, как и Мазура, старшие дядьки в секреты посвящают хорошо, если через раз…

От нечего делать он взглядом проинвентаризовал вверенный ему гарнизон. Викинг расположился на своем месте исключительно грамотно, обеспечив себе широкий сектор обстрела — как и Пеший-Леший, коему в отличие от остальных предстояло палить редко, зато метко — снайперская винтовка от глушителя до затыльника приклада обмотана свободно свисающими тряпочками, как и оптический прицел, снабженный светофильтром, чтобы не бликовал.

  29