77 
Он оставался живехонек, потому что никто его ни в чем не подозревал, даже Лаврик с майором, не самые доверчивые здесь люди Многое можно сыграть, только не натуральные многодневный запой — особенно перед теми кто прибыл из мест, где в этом деле знали толк. Запойный инженер-португалец оказался единственным здесь оставшимся из персонала гидростанции, с превеликой радостью эвакуировавшегося на вертолетах. Убивать его было не за что, а морду бить бесполезно — пробовали уже два раза, но он, отлежавшись, упорно возвращался, так что, в конце концов, махнули рукой, не стоило тратить времени…
Из карманов шорт торчали еще две непочатых бутылки — судя по этакому боезапасу, чертов алкаш собирался здесь надолго обосноваться. И точно — уселся неподалеку, вытянув грязные ноги, удобно опершись спиной на бетонную стенку. Отхлебнул и крикнул на скверном английском:
— Парни, скоро начнется кино?
— Бежал бы ты отсюда, — не выдержал Лаврик. — Убьют, идиот…
— Я фаталист, парни! — филином захохотал инженер. — Хоть тресни, а я должен досмотреть это кино до конца…
Послав его вполголоса очень и очень далеко, Лаврик отвернулся.
— Держатся, — сказал Ушан. — Остался примерно взвод, их беспрерывно атакуют…
Он замолчал и опустил глаза, притворившись, что всецело поглощен слушанием эфира. Вопросов не последовало. Все и так все понимали. Взвод продержится считанные минуты, его очень быстро накроют, задавят массой. И двинутся вперед, уже не встречая сопротивления — конечно же, напрямик к плотине, «полетом ворона». Пойдут не спеша, осторожно — но будут здесь максимум через час.
Метрах в двухстах от водохранилища стоял вертолет. Пилоты держали марку — они не вылезали, не болтались бесцельно и нервно вокруг своего винтокрыла, сидели на местах, только из распахнутой дверцы беспрестанно тянулся табачный дым. Вертолет вместит всех, жалких драпальщиков в том числе — вот только кому-то туда ни за что не попасть по чисто техническим причинам.
Расклад прост и заранее известен. Проводов нет, так что подрывная машинка бесполезна. Есть детонаторы, которые можно установить непосредственно на зарядах, уж таким вещам их неплохо учили. Одна загвоздка: это не бомба с часовым механизмом, которую неоткуда взять, это обычные детонаторы для подводного взрыва, без всякого названия, только буквенно-цифровое обозначение — правда, среди своих их прозвали «блямбами», чтобы отличить от «карандашей», «бахалок» и «губной помады». Хорошая штука, предельно надежная, вот только, когда они сами по себе, без подключенного к машинке провода или огнепроводного шнура, срабатывают через считанные секунды. У аквалангиста, который их установит и приведет в действие, не будет ни единого шанса успеть подняться на поверхность. Впрочем… Там нужны двое, одному попросту не успеть установить четыре. По-любому, двое. В этом случае появляется шанс, шансик, но настолько призрачный, что всерьез, и думать о нем не стоит.
И ничего не попишешь, есть приказ: при получении условного сигнала плотину взорвать И никак иначе. Приказ есть приказ. Его выполнять надо, не задумываясь над ценой…
Колька пошлет двоих. Сам Мазур послал бы двоих, да и любой опытный человек, доводись ему командовать в этой ситуации…
Мазур смотрел на неподвижную воду. Страха не было, одна тоскливая отрешенность от всего на свете. Как-то невозможно было уместить в сознании, что на этом все и кончится. Все останется, как было — только без тебя. Если без эмоций вычислять недалекое будущее…
Их здесь восемь, Лымарь не в счет — он неплохой пловец, но все, и он сам, в том числе, прекрасно знают, что в списке умельцев он на самом последнем месте. Его не пошлют. Морской Змей, как командир, не имеет права киношно дурить и лезть в воду — в данном конкретном случае не имеет. Лаврик тоже. Ушан как радист, обязан оставаться. Выполнив нехитрую операцию вычитания, доступную и школяру времен Петра Первого, получаем в остатке четыре. Мазур, Викинг, Пеший-Леший и Папа-Кукареку: компания была небольшая, но очень приличная — пан директор, пан инспектор, аптекарь, золотарь, две курвы и я…
Двоим из четырех лезть в воду. Именно что из четырех — тут уж не до Мазурова звонкого титула заместителя командира группы, перспективного кадра, которого прочат на роль командира. Не тот расклад. Такая плотина одна, а перспективных кадров, которых готовят на командиров группы — гораздо больше. Сам Мазур на Колькином месте выбирал бы не из трех, а именно что из четырех. «А ведь ему потом с этим жить, — подумал Мазур. — Помнить, что именно он выбирал, кому нырять, а кому оставаться. Не будет никаких угрызений совести, с чего бы вдруг? Просто он всю оставшуюся жизнь будет помнить такие решения. Хорошо, что я не командир, мне не приходилось еще этих решений принимать, а может, и не придется…»
77 
