очень нудно 
35 
затруднений, выпроваживая ее, смотря на её попку."
-"Ты смотрел на ее попку?" непроизвольно спросил Люцерн.
-"Конечно, почему нет? Она одинока. Я одинок." -Он пожал плечами. -"Есть проблемы?"
Люцерн нахмурился. Не должно быть проблем, и он это знал. Но по некоторым причинам, ему не нравилось, что Бастьен вообще смотрит на Кейт.
-"Бедный Люк," -сказала Лисианна. Он посмотрел на неё вопросительно, и она погладила его руку, как будто он нуждался в успокоении. -"Шестьсот лет, и ты не знаешь, что делать с чувствами, которые Кейт пробуждает в тебе. Конечно, с возрастом должна прийти некоторая мудрость."
-"Кажется, что мужчины остаются эмоционально не чувствительными независимо от того, сколько времени они живут," - сухо прокомментировала Рэйчел.
Люцерн остался тихим, его мысли шумели. Лисианна подразумевала, что он не осознавал, что он влюблялся в девчонку. Он не влюблялся. Он знал об этом. Но ему это не должно нравиться, также он не должен признавать это. Люцерн признал, что тот голод, который он почувствовал около нее на танцполе, не был жаждой крови, это была сексуальная жажда. Он хотел Кейт К. Ливер, редактора. И это было осложнением, без которого он мог бы обойтись.
Если бы ее ум не был закрыт для него, то он, возможно, был бы готов удовлетворить свои желания и обладать ее телом, как он хотел. Он, конечно, не жил как монах в течение шестисот лет. Но ее разум был закрыт, делая ситуацию опасной.
Качая головой, он оставил других у фургона и возвратился в зал. Он был заинтересован, поэтому чувствовал давление – естественный процесс, вызванный, непосредственной нуждой близости с кем-то. Он переборет это сразу же, как только Кейт К. Ливер уедет. Он только должен был сказать ей.
Глава шестая
Маргарет была единственной за столом, когда Люцерн возвратился и занял свое место.
Быстрый осмотр танцпола показал, что Кейт и Грег танцуют. Кажется им было ужасно удобно. Кейт была расслаблена и улыбалась в руках Грегори Хьюитта, что она была не в состоянии с Люцерном - они синхронно двигались, как будто танцевали вместе в течение многих лет.
Грегори даже выглядел довольно учтивым на танцполе. Люцерн никогда не думал о его шурине, как о джентельмене, но он, казалось, довольно хорошо имитировал это прямо сейчас. Логически, Люцерн знал, что Грег любит Лисианну и, не было никакой угрозы, когда он прильнул к Кейт. Кроме того , Люцерн быстро напомнил сам себе, что он даже не интересовался отношениями с этой женщиной. Но его тело, казалось, не обращало внимания на логику. Некоторая его часть не давала логике шанса. И пока он наблюдал, как Грег кружит Кейт по танцполу, Люцерн чувствовал напряжение и дергание его мускулов . Низкое рычание загрохотало в его груди, в то время, как он наблюдал за парой.
-"Ты должен пойти и разбить пару."
Люцерн напрягся от слов его матери. Он поглядел на нее и увидел, жалость в её взгляде. Он резко повернулся, кратко поборолся с собой, затем вскочил на ноги и пошёл на танцпол.
Если было что-то, что Люцерн ненавидел так это жалость. Теперь он обезумел.
Грег заметил его подход, бросил один взгляд на его выражение, торжественно кивнул и оставил танцпол.
Кейт повернулась в смятении, когда Грег внезапно отпустил ее и далеко отошёл. Она не была удивлена увидеть там Люцерна. Однако, она была удивлена его выражением. Его обычно холодный, сварливый вид был заменен интенсивностью животного преследования.
Он выглядел твердым и сердитым, но не холодным. Всё что угодно кроме холода. Его глаза были полностью серебряными без голубого. Теперь она поняла описание, которое он дал Клоду в его первой книге: "Кремнистые глаза, которые говорили об огнях ада и оставляли его врагов, испуганными." Она не предполагала, что серебристо-голубые глаза могли выглядеть настолько свирепыми, но в них были горящие ярко-красные огни, почти летящие из его радужных оболочек, как от пламени сварщика.
Все же Кейт не боялась. По некоторым причинам ее губы изогнулись в улыбке, и она не смогла остановить слова, вырвавшиеся из её уст -"Курение дебби не расслабило тебя, не так ли?"
35 
