очень нудно 
47 
"Его трудно провести, — подумала Камала. — Ой как трудно! Он с каждым днем становится все более развязным. Я будто вижу, как его руки тянутся ко мне, вижу, как он пытается прижать меня к себе".
Ей даже стало дурно при мысли о том, что к ней может прикоснуться другой мужчина, ведь она любит только Конрада, только он заставляет ее сердце учащенно биться, только он волнует ее, оказываясь рядом.
Почему же она не понимала раньше, что это любовь?
Почему, когда он прижимал ее к себе в той жалкой лачуге, укрыв сеном, ей казалось, что это просто забота с его стороны, но никак не любовь?
Конрад! Все ее существо буквально сгорало от желания быть с ним. Неожиданно Камала поймала себя на том, что сеньор Квинтеро продолжает читать для нее длинный отрывок из испанской книги, а она не слышит ни единого слова.
Когда мужчины вернулись, их волосы были растрепаны ветром, а лица мокры. Камала обрадовалась, что настало время ложиться спать.
— Что с тем матросом? Как его здоровье? — спросила она.
— Помощник капитана искусно вправил сломанную кость, — ответил Конрад. — Иначе нам пришлось бы просить тебя заняться раненым.
— Ваша сестра умеет лечить переломы? — удивился Ван Вик.
— Да, и вполне ловко с этим справляется, — ответил Конрад. — Недавно, когда я упал на охоте, Камала вправила мне ключицу, причем сделала это лучше любого врача.
— Если вы интересуетесь врачеванием, — вступил в разговор Квинтеро, — то найдете в Мексике немало интересного, мисс Вериан: там можно купить разнообразные снадобья и лечебные травы. В этой стране их очень много.
— Насколько мне помнится, — произнес Конрад, — испанские историки в своих трудах о завоевании Мексики упоминали о том, что индейские знахари прекрасно знали свойства лечебных растений и искусно применяли их.
— Верно, — согласился испанец, — на каждой улице Мехико сегодня продается бесчисленное количество снадобий, отваров, порошков, притираний, масел и настоек.
— Лично меня интересуют лечебные травы, — призналась Камала.
— Тогда по прибытии в Мехико мы первым делом отправимся на рынок, — заключил Ван Вик.
Это предложение было явно предназначено одной только Камале, которая тут же повернулась к сеньору Квинтеро и сказала:
— Пожалуйста, не забудьте завтра побольше рассказать мне об этом. Будет крайне любопытно найти в Мексике то, что еще не известно нашим английским лекарям-травникам.
— У меня где-то есть книга на эту тему, — вспомнил испанец. — Я поищу, и мы завтра ее почитаем.
— Ловлю вас на слове, сеньор Квинтеро, — улыбнулась Камала. — Доброй вам ночи!
С этими словами она учтиво поклонилась сначала испанцу, а затем голландцу. Она не стала протягивать капитану руку для поцелуя, но, когда тот сам протянул ей свою, нехотя уступила. Ван Вик поднес ее ладонь к губам и немного задержал, глядя ей в глаза.
— Доброй ночи, прекрасная маленькая леди, — слащаво произнес он. — У нас с вами найдется чем заняться в раю. Все еще впереди.
Камала поспешила высвободить руку.
— Спокойно ночи, Конрад, — произнесла она и вышла из кают-компании.
Войдя к себе, она медленно разделась, чувствуя, что поведение Ван Вика все больше и больше выходит за рамки приличий.
Может, Конраду стоит поискать на Азорских островах другой корабль? Впрочем, она тотчас поняла, что ни за что не предложит ему этого. Разве она может просить его отказаться от мечты разбогатеть в далекой Мексике?
На ее счастье, на следующий день погода испортилась.
Корабль подбрасывало на волнах как щепку, мачты гнулись и скрипели на ветру.
Выходить на палубу было опасно: на нее постоянно обрушивались огромные волны, так что Камала оставалась в каюте. Конрад и Ван Вик, в свою очередь, большую часть времени проводили наверху.
Когда они спустились вниз, то оба были настолько измотаны непогодой, что даже отказались есть. Отдохнув пару часов в каютах, они вновь отправились на борьбу со стихией.
Камала не страдала приступами морской болезни, однако вынужденное сидение в душной каюте привело к тому, что у нее разболелась голова.
Впрочем, вскоре она, как и все, с облегчением отметила, что ветер утих и качка постепенно прекратилась.
— Теперь погода наладится, и скоро станет тепло, — пообещал Спайдер.
Его неисправимый оптимизм вызвал у Камалы улыбку, тем более что "корабельный портной" принес ей платья, сшитые из противомоскитной сетки.
47 
