30 
— Кэтлин, он строит дома уже несколько лет. И дело тут вовсе не в рабочих-контрактниках. Он строит все сам — своими силами ведет все строительство.
Кэтлин удивленно моргнула.
— Ты имеешь в виду, что он сам пилит, забивает гвозди и все прочее?
— Не может же он один выполнять всю тяжелую работу, но…
— И где он это делал?
— По всей стране. Он строит дом, продает его и уезжает.
— Понятно. Я довольна, ты явно не ожидаешь, что я поверю, будто все это время он был где-нибудь солидным гражданином и членом Торговой палаты. А как насчет других странных занятий, о которых я наслышана?
Стефани сказала нетерпеливо:
— О, он занимался подобными делами и, возможно, еще всякими другими. Мало кому известно обо всем, что делал Пенн.
— А теперь он строит дома. Ну, это похоже на Пенна, — с негодованием промолвила Кэтлин. — Плотник строит дом, а потом срывается неизвестно куда. Большинство людей обычно остаются на одном месте, чтобы упрочить свою репутацию. Разве только дома, которые он строит, разваливаются или оказываются такими неудобными, что в них не хочет никто жить.
— Пенн — не «большинство людей». — Казалось, Стефани вышла из себя. — Действительно, не странно ли заниматься таким делом? Понимаешь, с таким состоянием, какое осталось Пенну после гибели родителей, ему нет необходимости зарабатывать себе на жизнь. Имеет ли значение, какой у него необычный подход к работе? Или что он не хочет оставаться на одном месте? — Она с раздражением сделала глубокий выдох. — Подумай об этом, дорогая, и, может быть, придешь к выводу, что это не так уж и безумно, в конце концов. По крайней мере не по отношению к Пенну.
— Все, что связанно с Пенном, выглядит слишком безумным, — промолвила Кэтлин.
Кэтлин выполнила, что наметила: подобрала салфетки для приема у Лауры Мак-Карта, с сожалением сообщила ей неприятную новость о белых каллах, проверила в пункте проката, будут ли к обещанному сроку смокинги, сняла пробу глазури, которой кондитер собирался покрыть свадебный торт. Наконец она освободилась и поехала домой. Вечером ей предстояло заняться упаковкой вещей.
Она вошла через садовую калитку и остановилась, внимательно разглядывая ее. Та была приведена в порядок и прочно висела на дверных петлях, не издавая обычного скрипа. Пенн починил ее инструментами, которые принес тем ранним утром. И инструменты были не новыми — вовсе не те, что он покупал в магазине скобяных изделий, где они тогда встретились.
Возможно, Пенн и не был просто самодовольным бездельником. Она могла ошибаться, отчасти. К тому же он спас ее с теми свадебными фотографиями. Должна ли она извиниться перед ним?
— Не раньше, чем он принесет свои извинения, — пробормотала она и вошла в сад.
Одри была на кухне, она укладывала в коробки сковородки и кастрюли.
— Не знаю, что со всем этим делать, — сказала она. — Я отобрала немного посуды для тебя, Кэтлин, для твоей новой кухни.
Она махнула рукой в сторону стола, который был весь заставлен посудой.
— Я уже взяла, что мне надо, мама, и положила в коробки на чердаке, куда мы отнесли все, когда я вернулась домой. Помнишь?
На мгновение Одри задумалась, потом сказала:
— Да, конечно. Ты права. Тогда что же мне делать со всем этим? Вся посуда не поместится в моей квартире.
— Положи ее к Стефани в гараж и оставь там. Может быть, она устроит когда-нибудь свободную распродажу.
Одри рассмеялась.
— Дорогая, взгляни, что я сегодня нашла. Медвежонка, которого ты сшила в третьем классе, и платье, что ты носила в выпускном классе. Оно все еще порвано в том месте, где Пенн наступил на кромку.
Снова Пенн. Ну, она не собирается сегодня пускаться с матерью в воспоминания, это уж точно.
— Я загляну на чердак, посмотрю коробки, — проговорила она и рассказала матери о предложении Джил насчет коттеджа.
— О, вот замечательно. Я уж начала беспокоиться о тебе. Посмотри в том углу, что выходит на юго-восток. Кажется, я видела их там, с твоим именем на наклейке.
На чердаке было жарко, стоял затхлый запах, от которого Кэтлин обычно принималась чихать. Она влезла по складной лестнице наверх, включила тусклый свет и в изумлении огляделась вокруг. Одри сотворила прямо чудеса: вместо полок и укромных уголков, заваленных всяким хламом, тут стояли аккуратные коробки с наклейками, рассортированные и готовые к вывозу.
30 
