18

– Я тебе очень сочувствую, Лион, – печально произнесла Санчия, глядя на обуглившийся остов «Танцора» и на останки трех других кораблей, все еще стоявших в доке. Вид этого безжалостного разрушения наполнил ее тем же чувством горечи, что она испытала, проезжая по улицам сожженной Мандары. – Хоть что-нибудь удалось спасти?

– Как видишь, верфь все еще действует. Но нет кораблей у причалов! Потребуется не меньше двух лет, чтобы выстроить хотя бы один. Но у меня нет денег и нет ничего, что я мог бы продать. Все надо начинать с самого начала. – Он тронул Таброна и посмотрел на Санчию:

– И к тому же я не уверен, что теперь у меня будет лежать к этому сердце.

– У тебя лежит к этому сердце, – вступил в разговор Лоренцо. – Раны оставляют следы, но не меняют в нас главного – Он поморщился. – Взять, допустим, меня. Я человек решительный, и характер у меня довольно скверный. Например, сейчас я очень раздражен. Мне не нравятся порядки на твоей верфи, Лион. Где твой управляющий? Где кораблестроители? Неудивительно, что Дамари тут все разрушил, раз мы можем въехать в док средь бела дня даже незамеченными.

– Я нанял Базала, потому что он был самым лучшим кораблестроителем. Но он не воин, Лоренцо. Сейчас еще рано, и он, возможно, спит. – Лион кивнул на маленький кирпичный домик, стоявший в некотором отдалении. – Почему бы тебе не сходить и не разбудить его?

– Я так и собирался сделать. – Лоренцо направился к дому. – Что мне больше всего необходимо – так это горячая вода для мытья.

Лион повернулся, чтобы снова взглянуть на «Танцора», и произнес неуверенно, обращаясь к Санчии:

– Теперь я не многое могу тебе предложить. Все, что было у меня в Мандаре, уничтожено. Мое единственное достояние – судоверфь в Марселе, но она, скорее всего, еще долго не будет приносить никакого дохода. Я могу предложить тебе только крышу над головой и самую простую еду.

Санчия посмотрела на него так, словно не верила своим ушам.

– Боже, Лион. У меня никогда ничего не было. Крыша над головой – это все, что мне нужно. Я с самого начала знала, что жизнь, которую я попробовала в Мандаре, никогда не могла бы стать моей.

– Она будет твоей. – Лион решительно повернулся к ней. – В один прекрасный день я выстрою для тебя замок еще более восхитительный, чем Мандара, ты будешь править в нем, как королева.

– Как Катерина? – Санчия покачала головой. – Это не та жизнь, которая мне нужна, и не та жизнь, к которой стремилась она, – по крайней мере, в конце. – Болезненная судорога прошла по лицу Лиона при мысли о смерти матери.

– А чего же хочешь ты?

– Работы. Мира. Детей. – Санчия вытерла слезы, навернувшиеся на глаза. – Да, детей. Думаю, что у нас будет сын, такой, как Пьеро.

Лион нежно прикоснулся к ее щеке пальцем.

– Лоренцо прав. Раны заживают, любимая.

– Я знаю. Мои уже почти зажили. – Ее губы задрожали, когда она попыталась улыбнуться. – Пройдет еще немного времени, и останутся только шрамы. Спасибо за то, что ты так добр ко мне.

– Добр. – Он нахмурился. – Неужели ты думаешь, что я позволю себе хоть чем-то обидеть тебя после всего, что ты пережила?

– Нет, просто я хотела…

Он прервал ее:

– Я не думаю, что нас ждет легкая жизнь: придется много работать в первые годы. И если на то будет божья воля, у нас появятся дети, которые потребуют заботы и ухода. Я не могу обещать тебе мира и спокойствия. Ты знаешь, я нетерпелив и привык настаивать на своем. – Лион приложил палец к губам Санчии, когда она попыталась что-то произнести. – Поэтому не отказывайся от замка, Санчия. Если ты не захочешь управлять им, предоставь это нашим детям.

Она внимательно посмотрела ему в лицо. Он тоже выздоравливал, но, быть может, ему было даже труднее, чем ей. Он потерял не только дорогих его сердцу людей, но и все, что создавал своими руками многие годы. Она слишком хорошо помнила, какой гордостью и счастьем блистали его глаза, когда он рассказывал ей о той радости созидания, которую испытывает после стольких лет, отданных разрушению. Теперь ему предстоит строить все заново.

– Кажется, это и в самом деле хорошая мысль. Я хочу, чтобы ты выстроил замок. – Она немного подумала. – И конюшню, в которой будут чудесные лошади, и площадь в городе, и…

– Стоп. – Он слабо улыбнулся. – Тебе придется нарожать мне много сыновей, чтобы они могли помогать мне в работе на верфи, и когда она начнет процветать, я смогу выполнить твои пожелания.

  130