Последние отзывы

  103  

Приумолк даже Эдвард: верно, представил, как сто лет назад сюда входил Первый флот — накануне я не упустила возможности дать предметный урок истории. Конечно, тогда все было другое: не было ни домов, ни города — только раскинувшаяся на мили нетронутая земля и птицы в ярком оперении над сверкающей гладью моря.

Рядом со мной стояла Шантель, тоже потрясенная великолепием разворачивавшегося зрелища — или ее подавленность объяснялась близким расставанием с Рексом? Редверса, стоявшего, как положено капитану, на вахте, мы не видели — только мы втроем находились на мостике.

Двумя часами позже мы причалили к Круглой пристани: началась обычная суматоха. Мы с Эдвардом спустились в нашу каюту, Шантель сошла к себе. Мои мысли были заняты Шантелью. «Наконец-то узнаю, что она на самом деле чувствует, — думала я, — если она его любит, то не сможет скрыть от меня своих чувств».

Моник немного полегчало. Возбуждение, вызванное прибытием в Сидней, пошло ей на пользу. Она нарядилась в лучшее платье и, как передала Шантель, была с капитаном. На судне ожидались гости, и супруга капитана должна была присутствовать на приеме.

К нам спустился стюард и попросил отвести Эдварда в капитанскую каюту. Когда мы поднялись и постучали, дверь открыл Рекс. Улыбнувшись мне, он сказал:

— А вот и Эдвард. Благодарю вас, мисс Брет.

Я успела рассмотреть Редверса и пожилого мужчину с девушкой лет двадцати пяти, как мне показалось. Когда я вернулась к себе, в моей каюте была Шантель, разглядывавшая в зеркало свое лицо.

— Посетители? — осведомилась она.

— Да. Мужчина в возрасте и девушка.

— Знаешь, кто они?

— Никогда не видела раньше.

— Сэр Генри и Хелена Деринхем.

— О!..

— Удивлена? Естественно, они должны были подняться на борт приветствовать «Невозмутимую леди» в Сиднее. Полагаю, Рекс тоже с ними?

— Да.

Она наблюдала за мной в зеркало, но оставалась по-прежнему невозмутима.

Мы простояли на причале Круглой пристани двое суток. Это дало мне возможность осмотреть Сидней. Гринеллы и мисс Рандл сошли на берег. Гленнинги тоже. Без них, в отсутствие привычного распорядка плавания, все разом переменилось. Команда была занята разгрузкой и погрузкой. Мы с Шантелью отправились по магазинам: она делала покупки для себя и Моник, я для себя и Эдварда. При Эдварде мы не могли говорить, о чем мне хотелось. Впрочем, я не была уверена, что Шантель разговорилась бы и наедине. Я от души сочувствовала ей, тем более что сама была в незавидном положении. Я негодовала на Рекса, так как их будущее целиком зависело от него, а он оказался настолько слабовольным, что явился на край света выправлять оплошность, которую допустил в Англии: делать предложение Хелене Деринхем. Одно утешало. Мог ли такой слабый мужчина быть достоин Шантели?

На другой день, где-то пополудни, я сидела с книгой на палубе. Утром я выезжала в город и немного устала. Эдвард был с родителями. Где находилась Шантель, я не знала. Вдруг ко мне подсел Дик Каллум.

— Могу я иметь удовольствие пригласить вас сегодня поужинать?

Я замялась.

— Только, пожалуйста, не отказывайте. Вы меня этим обидите.

У него была мягкая, обезоруживающая улыбка, к тому ж он не сделал мне ничего дурного, за исключением того что почтил своим поклонением и выказал открытую враждебность к Редверсу, которую многие признавали естественной в данных обстоятельствах.

Поэтому я уступила, и он сразу ушел, сославшись на занятость, как всегда во время стоянок, своими казначейскими обязанностями.

Вечером он пригласил меня в «Розовую бухту», замечательный ресторан, в котором каждый столик освещала голубая с позолотой свеча. Оркестр исполнял романтические мелодии, а скрипач подошел прямо к нашему столику и играл для меня. Надо отдать должное, Дик делал все возможное, чтобы доставить мне удовольствие. Он извинился за свою прошлую вспышку.

— Признаюсь, — сказал он, — я ревную вас к капитану.

— В таком случае, это первый шаг, чтобы справиться с чувством, которое…

— Да, согласен. Мне оно причиняет больше боли, чем ему.

— У меня слишком назидательный тон?

— Ничего, это мне даже нравится. К тому же это правда. Видимо, так проявляется мое преклонение перед ним. Он первоклассный капитан, что важнее всего. Капитан задает тон всему кораблю. Жаль… — Он заколебался, и я попросила его продолжать. — Не поймите меня так, будто я ворошу старое, но случай с «Роковой женщиной» достоин сожаления. Такое не забывается. В команде нет ни одного человека, кто бы не слышал об этой темной истории или сам чего-нибудь не присочинил.

  103