6 
Я спрашиваю у администратора при входе, где мама, но тот лишь беспомощно оглядывается и советует:
— Спросите у Джека.
Киборг на миг мелькает среди свадебной толпы и снова в ней теряется. Сегодня на нем элегантный черный костюм метрдотеля, на фоне которого светлая блестящая цепочка с кулоном сразу бросается в глаза.
Я едва заметно поджимаю губы. «Спросите»! Такое впечатление, словно киборг здесь главный, и мне предлагают сходить к нему на поклон.
Я все-таки заглядываю на веранду. Мамы здесь нет, а в следующий момент меня оглушает громовой залп смеха и аплодисментов: тамада привлек киборга к участию в каком-то конкурсе, и тот не то блестяще справился с заданием, не то особо уморительно его провалил. Сам киборг сохраняет невозмутимое выражение лица, но даже с ним выглядит таким самодовольным, что я морщусь и отступаю.
— Нино, где мама?
— А Джек не знает? — изумленно отвечает вопросом на вопрос официант.
— Я спрашиваю не у него, а у вас!
Но Нино уже умчался, окликнутый от углового столика.
В залах мамы тоже вроде бы нет, и я иду под табличку «Только для персонала». На кухне царит настоящий ад, жаркий и громкий — со всех сторон стучит, звенит, шипит и клокочет. Вытяжки работают на полную мощность, однако пар и запахи успешно им сопротивляются.
— Мам?
На маме элегантный бордовый костюм, а поверх него — кое-как завязанный передник со свежими пятнами на груди. Как всегда — заскочила на кухню «просто глянуть» и увлекалась.
— А, Лидия, привет! — бросает она мне, не отрываясь от плиты. — Что случилось?
— Да ничего особенного, просто хотела попросить у тебя оригинал папиного завещания — возникли кое-какие юридические вопросы по поводу того заброшенного участка на Эдеме. Хочу посмотреть точную формулировку пункта семнадцать бэ.
— Хм… Куда же я его засунула… — Мама задумывается, но ее лицо быстро светлеет: — Слушай, а спроси у Джека! Он-то точно знает, где оно лежит, а может, и сразу скажет, что именно там написано.
— Мама!!! — Я ненадолго теряю дар речи. — Ты хочешь сказать, что твой киборг имеет доступ к твоему личному сейфу и всем документам?! Да его даже у меня нет!
— Ну да, — легко соглашается мама. — А что тут такого? Или ты, ха-ха, боишься, что он обчистит меня и пустится в бега?
Мне совсем не до смеха.
— А вдруг его кто-нибудь взломает?!
— Ой, ну с тем же успехом могут взломать и сейф! — Мама беспечно отмахивается и, решив, что тема исчерпана, переходит к соседней плите, приподнимет крышку, пробует, одобрительно кивает, но все равно делает замечание повару: — Добавь еще щепотку розмаринчика, Алан!
— Мама! — Я неотрывно следую за ней. — Ну как можно быть такой беспечной?! У одного моего коллеги Irien’a взломали, так ему пришлось уйти с работы, сменить внешность и переехать, потому что по инфранету такие голографии разошлись…
Мама гаденько хихикает:
— Это он зря, черный пиар — тоже пиар! Какая жалость, что Джек не Irien, он бы нам такую рекламу.. А, кстати, вот и он! Джек, зайка, сбегай с Лидией домой, ей нужна одна бумажка из сейфа… Только поскорее возвращайся, а то видишь, что тут у нас творится!
— Ага, — небрежно бросает «зайка» вместо типового «приказ принят к исполнению» и поворачивается ко мне, но с меня уже довольно.
— Знаешь, пожалуй, лучше я завтра пришлю за бумагами своего курьера, чтобы не отвлекать вас с Джеком, — я напускаю в голос столько яда, что, кажется, даже киборг понял, как я возмущена — неотрывно смотрит на меня нечеловечески фиолетовыми глазами, будто ожидая, когда я переступлю черту и дам ему карт-бланш на защиту хозяйки.
Будто надеясь на это.
— Да, дорогая, так будет намного лучше! — Мама срывает передник, небрежно бросает его на стул и выпархивает из кухни. Она искренне считает, что вопрос исчерпан! Господи, как она вообще дожила до таких лет, и ее никто не облапошил и не пристукнул, заманив в какую-нибудь подворотню?!
Киборг остается стоять и оценивающе смотреть на меня, что с каждой секундой выглядит все более неестественно.
— Пошел вон! — вынужденно цежу я, не желая впритык протискиваться между ним и стеной или стойкой.
Киборг послушно прижимается к стене, но глаз так и не отводит. Его словно забавляет моя тщательно скрываемая паника, ведь она подтверждает: я безнадежно ему проиграла.
***
Мы и раньше общались с мамой не очень часто, раз в месяц вживую, раз в неделю по видеофону. Теперь раз в месяц — по видеофону.
6 
