2 
А пока она оглядела кабинет, затем прибрала на папином столе.
Ласково коснулась золотой чернильницы.
Это был подарок короля Италии в благодарность за работу, которую папа выполнил во дворце.
— Там царил сплошной хаос, — рассказывал отец, — но мне удалось все систематизировать должным образом, осталось лишь надеяться, что они вновь не учинят беспорядок.
Урса не была с ним, когда он работал во дворце, а присоединилась к нему позже, и они великолепно провели время в Южной Италии.
Как бы ей хотелось быть с отцом сейчас!
Даже если работа там скучная, все-таки интересно повидать Амстердам.
Выходя из кабинета, она, к своему удивлению, услышала голоса в холле.
Кто бы это мог быть?
Если подруга, она наверняка останется на чай, а это, подумала Урса, помешает наведению порядка наверху.
Она вышла в коридор и встретила Доусона, служившего у них с самого ее рождения.
— Кто это, Доусон?
— Это ее милость[1], мисс Урса.
Девушка вопросительно посмотрела на слугу.
— Мисс Пенелопа — леди Брэкли, — объяснил он.
— Не может быть! — воскликнула Урса.
Ее сестра, Пенелопа, три года назад вышла замуж за лорда Брэкли, пэра, известного своими выступлениями в палате лордов по международным вопросам.
Мэтью Холингтон встретился с ним во время заграничного путешествия.
Возвратившись в Англию, лорд Брэкли посетил Холингтон-Холл.
Пенелопе тогда было девятнадцать лет.
Он влюбился в нее, но был слишком робок в проявлении чувств, полагая, что существенная разница в возрасте помешает им быть счастливыми вместе.
Пенелопа же, стремившаяся к жизни в высшем обществе, которой не находила вдали от Лондона, только и мечтала о замужестве.
Одержимость отца языками нагоняла на нее страшную скуку, и она не раз заявляла ему о своем сокровенном желании быть представленной ко двору.
Наконец, не выдержав напора дочери, Холингтон обратился с просьбой об этой миссии к дальней родственнице, которая впоследствии опекала Пенелопу во время светского сезона в Лондоне.
Пенелопа была в восторге — она попала в родную стихию.
Навязчивая идея выйти замуж за лорда, стать частью сверкающего мира, который вращается вокруг принца Уэльского, завладела всем ее существом.
Возвращаясь в Холингтон-Холл, она только и говорила, что о посещении Малборо-Хауса и других известных домов, куда была приглашена.
К сожалению, кузина, покровительствовавшая ей на балах, не предлагала девушке пожить у нее подольше.
Пенелопе пришлось вернуться в загородный дом, что повлияло на ее настроение не самым лучшим образом.
Ей быстро надоедало все, даже охота с не очень внушительной, на ее взгляд, сворой гончих.
Зато Урса была совершенно счастлива, разъезжая на прекрасных лошадях, купленных Холингтоном для дочерей.
Соседей она считала замечательными людьми и добрыми друзьями и с радостью принимала их приглашения.
Пенелопа, однако, смотрела на них свысока и грезила лишь о Лондоне.
Когда лорд Брэкли посетил ее отца, он показался ей сказочным рыцарем, явившимся освободить ее.
Она тотчас оживилась, глаза ее сияли — невозможно было устоять перед ее очарованием.
Неудивительно, что лорд Брэкли, которому перевалило сорок, влюбился в нее.
Его первый брак оказался неудачным. Детей у него не было.
Покинув Холингтон-Холл, лорд Брэкли не смог забыть Пенелопу.
Он отправил Мэтью Холингтону письмо с просьбой посетить его дом в Лондоне и заодно высказать свое суждение об одной старинной книге, недавно обнаруженной им.
Приглашал он также Пенелопу.
Поскольку Мэтью Холингтон никогда не предполагал, что его дочь может выйти замуж за человека намного старше ее, то и не счел необходимой ее поездку в Лондон.
Пенелопа, совершенно обезумевшая от мысли, что ее оставят дома, со всей категоричностью воспротивилась этому.
Отец и Урса были ошеломлены ее настойчивостью и непримиримостью.
Она, конечно, настояла на своем.
После их визита в Лондон лорд Брэкли под разными предлогами стал наезжать в Холингтон-Холл.
Пенелопа одержала победу.
Он сделал ей предложение в саду, и она приняла его с пылом; чрезвычайно лестным для лорда Брэкли.
Пенелопа настаивала, чтобы венчание состоялось в Лондоне, в церкви Святого Георгия на Ганновер-сквер.
— Но ты же крестилась в нашей приходской церкви, — возразила Урса, — и вся деревня желала бы увидеть тебя невестой.
2 
