очень нудно 
119 
Ланкастер погибнет, если будет драться, — в этом не сомневался никто. Но как это поможет Фицроджеру?
Уорбрику так не терпелось посмотреть на поединок, что он вытащил из ножен меч и ткнул им Ланкастера в спину.
— Дерись, милорд граф, пока я сам не насадил тебя на вертел!
— Только попробуй меня тронуть! — зарычал граф. — Тебе-то какая выгода от этого поединка?
— А какая мне выгода от того, если я сам его прикончу? Ты пригодился мне, Ланкастер тогда, когда твой ученый доктор сумел отравить часовых и открыть мне ворота Кэррисфорда после смерти лорда Бернарда. И это все, что ты смог мне предложить. Твои недоноски даже не сумели захватить наследницу! А ведь она должна была лежать в кроватке тепленькая и ждать меня!
Имоджин ахнула, узнав наконец о чудовищном заговоре, едва не погубившем ее.
— Я никогда не обещал тебе ничего подобного! — высокомерно заявил Ланкастер. — Ты сам позволил ей ускользнуть! Но ведь я и сегодня сделал все, что обещал! Не моя вина, что его люди не выпили это вино…
— Как бы там ни было, теперь она у меня в руках, и я заставлю ее показать, где зарыты денежки! — Уорбрик зловеще улыбнулся Имоджин. — Думаю, она сделает это с большой охотой, чтобы спасти Фицроджера, своего супруга! Правда, моя цыпочка?
— Да. — Она готова была на все ради своего мужа.
— И ты сама ляжешь со мной в постельку, чтобы сохранить ему жизнь?
— Да, — сдерживая рыдание, пообещала Имоджин.
Фицроджер посмотрел на нее. Его лицо оставалось, как всегда, бесстрастным, и все же между ними успела проскочить какая-то искра.
Он через голову Ланкастера взглянул на Уорбрика.
— Забирай деньги, Уорбрик, и убирайся из Англии. Я не буду тебя преследовать. Попробуй ее обидеть — и ты умрешь в страшных мучениях.
— Ишь, раскукарекался петушок! — злорадно ухмыльнулся Уорбрик. — Шпоры-то тебе обломали! — Он с силой ткнул Ланкастера мечом в спину. — Дерись!
Граф с отчаянным воплем выхватил меч из ножен. Глядя прямо перед собой широко распахнутыми от ужаса глазами, он сделал шаг вперед.
Это заняло больше времени, чем можно было ожидать, и Имоджин уже испугалась, что Фицроджер совсем ослабел от ран, но вскоре поняла, что он просто играет с графом, как кошка с мышью, чтобы подольше помучить его. Его гнев оказался гораздо сильнее, чем она думала, и даже сильнее того, что можно было ожидать.
Он на дух не выносил предателей, не говоря уж о тех, кто посягал на благополучие его людей.
И все равно было непонятно: как он надеется драться с Уорбриком — один против целого отряда?
Придет ли к ним помощь?
До Кэррисфорда отсюда рукой подать, и наверняка повсюду снуют его патрули.
Она стала молиться — не за исход поединка, но за исход того, что ей предстояло пережить. Она с легкостью рассталась бы со своими сокровищами — теми самыми, ради которых столько выстрадала, — чтобы спасти Фицроджера.
Но хватит ли ей сил отдаться Уорбрику и не умереть от позора?
Граф был уже сильно измотан и с трудом отбивал удары противника. Но надежда не покидала его. Он с упорством отчаяния караулил удобный момент, чтобы одним взмахом меча избежать собственной гибели.
Имоджин знала, что такой момент не наступит никогда.
Ей показалось, что Фицроджер бился целую вечность, прежде чем расправился со своим противником. Его меч со всей силы ударил Ланкастера по шее, разрубив ее до середины. Граф рухнул на землю, как сломанная кукла.
Фицроджер был очень спокоен, но Имоджин догадалась по едва уловимой неловкости движений его руки, что он измучен болью и наверняка теряет последние силы. А рана скорее всего опять кровоточит.
— Провалиться мне на месте! — восхитился Уорбрик. — Я слышал, что ты хорош на мечах, а теперь вижу, что слухи не врут. Хотел бы я попробовать тебя сам!
— Да хоть сейчас, — с вызовом ответил Фицроджер.
Имоджин видела, как заплывшие жиром глазки Уорбрика сверкнули от искушения. Он был известным драчуном и, безусловно, надеялся, что сумеет подавить Фицроджера грубой силой. Она взмолилась, чтобы негодяй принял вызов. С его смертью у них появлялся шанс на спасение.
Но он заявил:
— Сначала деньги! Пока ты жив, я могу не бояться, что наша маленькая наследница попытается меня надуть! А теперь отдай мне свой меч, Бастард!
Фицроджер даже не шелохнулся.
— И не пытайся меня провоцировать: я все равно не буду сейчас с тобой драться, — рявкнул Уорбрик. — Мои люди обезоружат тебя в считанные секунды. Даже если ты прикончишь кого-то из них, со всеми тебе не справиться, а они разозлятся и намнут тебе бока. Тогда твои шансы сведутся к нулю, если ты все же решишься выйти против меня, чтобы спасти свою шкуру. А может, и свою жену.
119 
