42 
Ширли повернулась к нему. Он улыбался, его карие глаза искрились, белые зубы блеснули на солнце.
Ширли захотелось зажмуриться.
Пора удирать отсюда! – вспыхнуло в ее мозгу. Если останусь, мне конец, потому что в Кевина невозможно не влюбиться. Нет, куда угодно, только не оставаться здесь!
– Ну как ты сейчас? – негромко спросил Кевин.
– Ничего. Нормально, – соврала она. – Только вот думаю, что все-таки будет лучше, если я уеду.
– Куда? – машинально спросил Кевин.
Хороший вопрос, мрачно усмехнулась про себя Ширли.
– Домой, в Пасадину, куда же еще.
Он умолк, словно обдумывая услышанное.
– Но ты вроде не спешила встречаться со своим братом?
Ширли кивнула.
– Верно.
– Тогда почему вдруг такая перемена?
Она вздохнула и отвернулась.
– Мне и с тобой не стоило бы встречаться.
– Ничего себе! – изумленно воскликнул Кевин. Через мгновение он помрачнел. – Неужели я до такой степени тебе неприятен?
В первую минуту Ширли недоуменно нахмурилась, потом усмехнулась.
– Не в этом дело. – Она умолкла, не зная, чем объяснить желание уехать – ведь сказать правду не могла.
Кевин немного подождал, потом спросил:
– А в чем?
– Думаю, нам лучше не видеть друг друга. Так сказать, во избежание новых катастроф. Разве ты не видишь, что наше общение дает только негативные результаты. Во всяком случае, до сих пор было именно так. И хорошо еще, что пока все обходилось без большого урона – конечно, не считая взорвавшегося вертолета, – а если дальше станет хуже? Что тогда?
– И из-за этого ты хочешь уехать?
Все перечисленное, с точки зрения Ширли, не стоило выеденного яйца, тем более в сравнении с опасностью влюбиться в Кевина, но не говорить же ему об этом!
Она кивнула.
– Верно.
– Но… – Похоже, Кевин слегка растерялся. – Но стоит ли торопиться? Ведь сама говоришь, что ничего слишком уж плохого пока не произошло.
Ширли вздохнула.
– Все равно мое пребывание здесь носит довольно сомнительный характер. И потом, мы все время спорим… Даже сейчас…
– Ну какой же это спор!
– Может, я неудачно выбрала слово. Просто хотела сказать, что мы абсолютно разные люди, поэтому нам трудно будет целый месяц находиться под одной крышей.
Однако на Кевина подобный довод не произвел особого впечатления.
– По-моему, ты преувеличиваешь, – пожал он плечами.
Ширли плотно сжала губы, ей было совершенно ясно, что Кевин намеренно делает вид, будто ничего не понимает.
– Вот именно – по-твоему. А я не могу находиться в подобной атмосфере.
– Да что в ней особенного?
Произнося эту фразу, Кевин вытянул поврежденную ногу, а Ширли на миг словно окоченела, потому что другим, густо поросшим волосками бедром он коснулся ее ноги.
Она не знала, случайно это было сделано или намеренно, но на нее подействовало сокрушительно. В нижней части тела возникло ощущение разлившегося тепла. К нему тут же присоединилось странное головокружение, следствием которого стал приступ слабости – как будто это у Ширли было сотрясение мозга, а не у Кевина!
– Тебе холодно? – услышала она словно сквозь вату.
И только тогда почувствовала, что дрожит.
Кевин ждал ответа, а Ширли не знала, что сказать. Ей было и холодно и жарко.
– Наверное, нужно выйти из воды, – произнес Кевин.
– Сейчас выйдем. – Сделав над собой усилие, Ширли повернулась к нему. – Только не нужно делать вид, будто ты ничего не понимаешь.
Он недоуменно сморщил лоб.
– Но, возможно, я действительно не улавливаю сути.
Переведя взгляд на ближайшую стенку бассейна, на которой играли солнечные блики, Ширли вяло произнесла:
– Ладно, забудь… не имеет значения, все равно я уезжаю. – Причем как можно скорее, сказала она себе. Самое позднее – завтра утром. А лучше бы прямо сейчас собраться и…
– Не глупи! – сказал Кевин. – Наверное, у тебя сегодня плохое настроение, а может, планеты как-то не так выстроились, вот ты и капризничаешь. Нельзя принимать решения под воздействием импульса. И потом, ты мне нужна.
Последняя фраза слетела с губ Кевина словно сама собой, и лишь потом он задумался над тем, что сказал.
Дьявол, а ведь это чистая правда! – промелькнуло в его голове.
Более того, он мог бы рассказать еще кое о чем, что ему было нужно, причем срочно. Правда, если бы Ширли узнала, что это такое, то, мягко говоря, удивилась бы.
42 
