Последние отзывы

  76  

— Кэтрин, вы меня восхищаете! — воскликнул доктор. — Вы такой сильный человек. Поэтому я уверен, что нам удастся победить недуг. Поверьте мне, это чистая правда, что ваша мать, Кэтрин Кордер, семнадцать лет содержится в Уорстуисле. Я бы ни за что не сказал вам об этом, если бы не был полностью уверен. Но, конечно, вы не можете принять мысль о том, что вы унаследовали ее недуг. И это прекрасно! Это поможет нам с ним бороться.

Я как могла спокойно посмотрела ему в глаза и твердо произнесла:

— Что я не могу принять, так это то, что все, что происходило со мной в Киркландском Веселье, мне почудилось.

Он кивнул головой и сказал:

— В таком случае, моя дорогая, нам остается дознаться, кто за всем этим стоит. Вы кого-нибудь подозреваете?

— Я узнала, что пять лет назад несколько человек получили костюмы монахов для участия в спектакле. Среди них были Люк и Саймон Редверс. И они оба являются потенциальными наследниками поместья.

Он опять кивнул.

— Если кто-то намеренно хотел повредить вам… — пробормотал он.

— Так и есть, — возбужденно воскликнула я, — так и есть!

— Кэтрин, все эти переживания вас утомили. Я считаю, что вам нужно вернуться домой и как следует отдохнуть.

Я действительно чувствовала себя очень усталой, и поэтому не стала с ним спорить.

— Я бы отвез вас домой, но мне нужно проведать еще одного пациента.

— Я не хочу, чтобы в доме знали, что я была у вас. Так что мне все равно лучше пойти пешком и войти в дом, как после обычной прогулки.

— Вы позволите Дамарис вас проводить?

— В этом нет нужды.

— Вы же обещали, что будете следовать моим советам. Вы пережили сейчас большое потрясение. Пожалуйста, сделайте, как я вас прошу.

— Ну хорошо, если сама Дамарис не против.

— Конечно же, нет, она будет только рада. Подождите здесь, а я за ней схожу. Но сначала я вам дам выпить немного бренди. И не спорьте со мной. Вам оно сейчас будет очень кстати.

Он подошел к шкафу, достал из него графин и две рюмки. Одну он налил до половины и протянул мне, другую, полную, взял сам. Подняв свою рюмку, он улыбнулся мне и сказал:

— Кэтрин, я верю, что все будет хорошо. Доверьтесь мне. Рассказывайте мне обо всем, что вам удастся узнать. Вы ведь знаете, как я хочу вам помочь.

Потом он вышел, и я не знаю, сколько времени я оставалась одна, потому что голова моя была занята одними и теми же мыслями. Я вспоминала ежемесячные отлучки отца и неизменно мрачную атмосферу нашего дома… Теперь мне понятна была ее причина… Неудивительно, что мне всегда хотелось из нее вырваться. Он должен был как-то подготовить меня к этому! А может быть, и лучше, что я ничего не знала? Может, было бы лучше, если бы я никогда этого не узнала!

В комнату вошли Дамарис и ее отец. На девушке было теплое пальто с меховой опушкой, а ее руки прятались в муфте. Мне показалось, что вид у нее был весьма надутый и недовольный, поэтому я снова сказала, что прекрасно дойду одна.

Однако доктор заявил не терпящим возражений тоном, что Дамарис очень хочет прогуляться, и тут же улыбнулся мне так, будто все было абсолютно нормально и нашего с ним разговора, пошатнувшего мою уверенность в себе, не было вовсе.

— Вы готовы? — спросила меня Дамарис.

— Да.

Доктор пожал мне руку и сказал, что мне следует принять на ночь успокоительное, чтобы лучше спать. Я решила, что это было сказано для того, чтобы объяснить Дамарис причину моего посещения. Я взяла пузырек, который он мне дал, положила его во внутренний карман своей накидки, и мы с Дамарис вышли из дома.

— Как похолодало! — сказала она. — Если так пойдет дальше, то ночью может быть снег.

Ветер окрасил ее щеки румянцем, и она была удивительно хороша в своей маленькой изящной шапочке, отороченной тем же мехом, что и муфта.

— Давайте пойдем через рощу, — предложила она. — Это чуть дальше, зато будет не так ветрено.

Я шла, словно во сне, не замечая дороги. В голове у меня снова и снова звучало то, что сказал доктор о моей матери, и чем больше я думала об этом, тем более правдоподобным мне все это казалось.

На опушке рощи мы на минуту остановились под защитой деревьев, потому что Дамарис сказала, что в ее ботинок попал камушек, который натирал ей ногу. Она села на поваленное дерево, сняла ботинок, потрясла его и снова надела, еще больше раскрасневшись, пока, наклонившись, застегивала его.

После этого мы снова двинулись в путь, но ботинок по-прежнему натирал ей ногу, поэтому она присела на траву и повторила всю операцию сначала.

  76