9 
Неома всегда была практичной, в то время как Перегрину было свойственно безрассудство. Она была младше брата, но старалась, особенно после смерти родителей, опекать его и помогать во всем. Конечно, план брата ужаснул ее, но она была обязана либо принять участие в задуманном преступлении, либо найти другое решение.
Немного подумав, она произнесла:
— Ты же знаешь, дорогой, я всегда помогу тебе. Но в то же время не могу не сказать, что твой план страшит меня.
— Мне он тоже не нравится, — сказал Перегрин. — Но разве есть еще другой выход из данной ситуации? Чарльзу так стыдно, что он даже не осмеливается прийти к нам и посмотреть тебе в глаза.
— Представляю, что он чувствует, — ответила Неома, — возможно, в будущем он не будет столько пить. Я часто спрашиваю себя, что заставляет вас так много пить.
— Нет, ты не представляешь, что творится с Чарльзом. Он готов убить себя, как только подумает, что в руках у него было десять тысяч фунтов.
— Теперь поздно об этом говорить, — возразила Неома. — Но неужели это действительно необходимо, чтобы я ехала с тобой в гости к маркизу?
— Да, это совершенно необходимо, — ответил Перегрин. — Тебе только придется держать себя так же, как Аврил, то есть в некотором роде тебе нужно будет притвориться, что ты такая же, как все те женщины, которые там будут.
— Но ведь Аврил — артистка! Разве я смогу играть роль артистки, если ничего в этом не смыслю? — спросила Неома.
Вид у Перегрина был несколько растерянным.
— Тебе не надо играть никакую роль, — сказал он, — ты должна постараться вести себя так, как будет вести себя Аврил.
— Не… понимаю…
Поднявшись, Перегрин подошел к окну и посмотрел на дикую яблоню во дворе, затем сказал:
— Конечно, я, может быть, и смог бы пойти без тебя, но ты мне будешь нужна. Я чувствую, что если мне не удастся самому найти эту проклятую расписку, то, возможно, это сделаешь ты.
— Не ругайся, милый, — постаралась успокоить брата Неома, — я же пообещала, что поеду с тобой. Просто ты должен точнее объяснить мне, как я должна притворяться, на кого должна быть похожа.
— Мы с Чарльзом абсолютно уверены, что никто не догадается, кто ты на самом деле, — сказал Перегрин, — на этом приеме ты должна быть не в качестве моей сестры, а как моя подруга. У маркиза тоже будут подруги. Приемы, которые устраивает маркиз, известны, как говорится, на всю округу.
— Чем же так прославились эти приемы? — спросила Неома.
Перегрин ничего не ответил, однако через минуту Неома опять спросила:
— А зачем маркиз попросил вас привезти с собой своих подруг, если у него самого достаточно таких женщин?
— Пойми, Неома, прием у маркиза будет не совсем таким, каким ты представляешь. Женщины-гостьи, в основном это артистки или что-то вроде того, приедут без своих компаньонок, которые обычно сопровождают молоденьких особ на балах и приемах. Все будут свободны в своих действиях и смогут делать то, что захотят.
— А-а-а… начинаю понимать, — сказала растерянно Неома, — однако вряд ли я смогу подойти для подобного приема.
— Ты права, этот прием совершенно не для таких, как ты, — согласился Перегрин, — однако никто, кроме нас с Чарльзом, не будет знать, кто ты на самом деле. Ты постараешься держаться все время рядом со мной и как можно меньше говорить. Никто и не заметит тебя, в особенности маркиз.
— Почему ты так считаешь? — быстро спросила Неома.
— Потому что всем известно, что маркиз любит ухаживать за женщинами, которых в Лондоне называют «женщинами высшей пробы».
Перегрин опустил глаза. Неома смотрела на брата с озадаченным видом.
— Ты имеешь в виду, что они самые… известные артистки в Лондоне?
— Что-то вроде этого.
— Вот будет здорово, если я увижу Марию Фут или Китти Стивенз, — сказала Неома. — Мне так всегда хотелось посмотреть на них в жизни.
Она улыбнулась и продолжала:
— Я никогда не была в театре, хотя ты и обещал, что сводишь меня туда.
— Мы обязательно сходим в театр, если вернемся из Сита с распиской в кармане.
— Так называется имение маркиза?
— Ну конечно же! — сказал раздраженно Перегрин. — Пора бы тебе уже знать, что Сит — один из самых известных загородных особняков Англии.
— Извини, Перегрин, но в книгах, которые мне приходилось читать, об этом ничего не говорилось.
— Ну а теперь тебе предоставляется возможность все увидеть собственными глазами. Говорят, особняк действительно прекрасен. Ведь даже сам регент бледнеет от зависти каждый раз, когда гостит у маркиза.
9 
