18 
По выражению, появившемуся на долю секунды на лице Кэрли, Дэвид понял, как дорого обошлась ей эта жертва.
— По дороге домой я сказала Итену, что решила не делать аборт. Я заставила его поклясться никому об этом не говорить, особенно тебе.
У Дэвида закололо под ложечкой. Многие годы Итен был влюблен в Кэрли, но она не замечала этого. По-видимому, Итен решил, что оказался в нужном месте и в нужное время.
— И тогда твой будущий муж появился с прекрасным предложением решения всех проблем, — сказал Дэвид.
— Сначала я отказалась. Сказала, что женитьба не имеет большого смысла, и мне это не поможет. Он ответил, что знает мое отношение к тебе, но это не имеет значения.
Ее голос стал таким тихим, что Дэвид лишь с большим трудом мог его расслышать.
— Потом Итен сказал, что ему безразлично, чьего ребенка я ношу, и что он воспитает его со всей той любовью, которая накопилась у него ко мне.
Решение о замужестве пришло, когда Кэрли поняла, что это будет верный путь к сохранению будущего Дэвида.
— Но Итен не сдержал данного обещания, — жестко сказал Дэвид.
— Не суди о нем по тому, что видел в доме. Он любит Андреа, но по-своему.
Чтобы как-то уравнять положение, Итен настоял на рождении второго ребенка. Четырнадцать месяцев спустя появился Шон, а через одиннадцать месяцев после этого — Эрик. Примерно через год Итен начал настаивать на рождении следующего ребенка. Тогда Кэрли поняла, что он стремится привязать ее к себе с помощью детей. Бедняге казалось, что жена никогда не покинет его, пока будет уверена, что он не разрушит благополучие их детей.
Уставшая от родов, Кэрли стала исподволь внушать мужу, что для сохранения их союза есть и другие способы. Были радостные короткие моменты, когда казалось, что ей это удается, но Итен начинал вспоминать прошлое и надежды рушились, уступая место сомнениям.
Дэвид с досадой покачал головой.
— Я не перестаю думать, какой бы другой была наша жизнь, если бы ты с самого начала все рассказала мне.
— Были моменты, когда подобные мысли чуть не сводили меня с ума. Когда я окончательно повзрослела, стало совсем тяжело осознавать то, что сделала. Тогда появилась Андреа, и пришло понимание того, какой глупой я была. Именно в юности мы можем быть столь чувственны, эгоистичны или жертвенны, и никогда больше. Через все те слезы, которые были пролиты мной из-за потери тебя, я поняла, насколько благороден был мой поступок.
— Конечно, все это условно, но если бы тебе пришлось повторить все сначала?
— Ох, Дэвид, твой вопрос не к месту. Если я выберу тебя, то потеряю Шона и Эрика.
Дэвид подошел к ней, присел рядом и взял за руку. Как в момент просветления, он понял и был поражен другим. Все эти годы ему казалось, что он потерял в Кэрли любовницу, теперь стало ясно, что она была другом.
— Я очень виноват в том, что не был здесь, когда ты во мне нуждалась.
Она ответила легким пожатием.
— Ты нужен мне сейчас.
— Что я должен сделать?
— Пусть Итен продолжает считать, что ты отец Андреа.
— Это не имеет смысла. Неправильно, если он будет так думать обо мне.
— Это единственный способ удержать Итена от попыток выяснить имя настоящего отца.
— Он все еще где-то рядом?
— Я не собираюсь играть с тобой в загадки.
— Черт возьми, Кэрли! — заговорил Дэвид, стараясь не кричать. — Ты жила в каком-то мире с тем, что случилось, я же узнал об этом только десять минут назад.
— Понимаю, что прошу слишком многого, но если бы был другой путь, я бы к тебе не обратилась.
Дэвид молчал, и Кэрли продолжила:
— Это ты из-за жены? Ты боишься, что она будет ревновать?
— Ее не беспокоит, что я делал до встречи с ней.
Он мог добавить, что Викторию не очень заботит даже то, что происходит в его жизни сейчас, но Дэвид не хотел посвящать Кэрли в свои запутанные семейные отношения. Накануне он решил окончательно покончить с их прошлым. Но то, о чем просит Кэрли, опять свяжет их, хотя и условно, до конца жизни. На кончике языка у него уже вертелось слово «нет», но оно не выговорилось, а получилось другое.
— Согласен.
Она крепко держала его за руку.
— Ты вполне осознаешь, что делаешь?
Ее реакция, как он помнит, всегда была такой. Он не смог сдержаться и улыбнулся.
— Я знаю, что обратиться ко мне с такой просьбой было самое последнее, на что ты могла решиться.
18 
