152 
Нужно отдать им должное: они выслушали, что он сделал и собирается сделать. Выслушали и рассказ Лайлы о телефонном звонке азиатки.
– Я сделала копию.
Лайла протянула Уотерстону карту памяти, которую положила в мешочек и наклеила этикетку.
– Не знаю, пригодится ли вам это для ваших досье, но, по-моему, вполне законно использовать запись телефонного разговора, поскольку я одна из участниц конфликта.
Он взял мешочек, сунул в карман спортивной куртки.
– Вы совершенно правы.
Файн подалась вперед и окинула Аша взглядом, какой он привык считать жестким взглядом копа.
– Николас Вазин подозревается в международных преступлениях, включая наемные убийства.
– Я это знаю, мой брат был одной из жертв.
– Его киллер контактировала с вами. Дважды, – обернулась она к Лайле. – Так что теперь это личная вражда.
– Это ясно. Э… biao zi на мандаринском наречии китайского означает «сука». И это еще мягко сказано. Bi… – она поморщилась, язык не поворачивался выговорить ругательство, – это м… а. Омерзительно, и я считаю это куда более личным.
– И все же вы двое собрались взять Вазина на себя и даже выработали какой-то план?
– Мы просто хотели с ним встретиться, – поправил Аш. – И у нас есть все шансы на встречу. В отличие от вас.
– И чего вы, по-вашему, добьетесь? А если он немедленно прикажет расправиться с вами? Думаете, он так и отдаст вам Маддок? Вручит вам одно из самых ценных своих приобретений?
– Я много знаю о богатых, влиятельных людях, – беспечно ответил Аш. – Мой отец один из них. Мужчина в положении Вазина всегда может сделать очередное приобретение, что вполне привычно для человека, обладающего богатством и властью. Он хочет яйцо. То, что есть у меня… у нас, – поправился он. – Маддок – просто прислуга, и возможно, ценная. Но яйцо для него стоит больше. Это очень хорошая сделка, а он бизнесмен. Он это поймет.
– Вы действительно считаете, что он согласится на обмен?
– Это бизнес. И мои условия не будут стоить ему и десяти центов. Нет незаменимых служащих, и Маддок против Фаберже? Да, он ее отдаст.
– Вы не копы.
Файн, загибая пальцы, стала перечислять недостатки плана, ориентируясь в основном на своего коллегу.
– У вас никакой тренировки. Никакого опыта. Им даже микрофон не прицепишь, а вдруг он прикажет их обыскать!
Уотерстон почесал щеку.
– Это может быть преимуществом.
Файн уставилась на него.
– Какого дьявола, Гарри?
– Он очень редко бывает на людях, и мы не можем и близко к нему подойти. А эти двое, возможно, сумеют. Они не копы, и микрофонов на них не будет. Парочка цыплят, которых легко ощипать. А? Именно так он и подумает, если спросить меня.
– Потому что они цыплята.
– Но имеющие золотое яйцо. Вопрос: насколько сильно он его хочет.
– Четверо расстались с жизнью, включая арт-дилера из Флоренции, – напомнила Лайла. – По моим представлениям, что может быть хуже? А как нагло она набросилась на меня! Ей требуется что-то доказать. Ее работа отнюдь не была филигранной. Она оставляла следы. И обменять ее на яйцо кажется мне выгодной сделкой.
– Может быть, – согласилась Файн. – Но вы забываете, что именно она о нем знает. Что именно она может сказать нам.
– Но мы не собираемся отдавать ее вам, – покачала головой Лайла. – По крайней мере, это то, что мы ему скажем.
– Но почему он поверит, будто кто-то, кто ни разу в жизни не убил, намеревается сделать это сейчас, и вы действительно убьете Маддок?
– Поверит. Прежде всего, потому, что привык получать желаемое. И во-вторых, потому, что Аш может быть страшен, когда дает себе волю.
Она пожала плечами.
– Я всего лишь выглянула в окно. И сейчас хочу, чтобы все закончилось. Я поймала большую блестящую рыбу в образе Аштона Арчера. И хочу пожинать плоды своих трудов, не волнуясь о том, что кто-то хочет меня убить.
– Блестящая рыба? – вскинул брови Аш.
– Так тебя назвала азиатка, и я могу сыграть на этом. Богат, известное имя, известный художник. Завидная добыча для армейского-то отродья! Фиговая писательница, живет по чужим домам и клепает романы для молодежи. Представьте, что роман с Аштоном Арчером может сделать для рекламы этих романов! Бедной писательнице весьма повезло. Несказанно!
– Вижу, ты много думала, – фыркнул он.
– Правильно. Пытаюсь думать как бизнесвумен и бездушный киллер. Плюс все это правда, и фактически точно. Просто при этом чувства остаются за чертой. У нее никаких чувств нет. Как и у него, иначе он бы не платил ей за убийства. Если вы бесчувственны, значит, не можете понять чужих чувств. Аш получает месть, я – блестящую рыбу, а Вазин – золотое яйцо.
152 
