36 
— Ты можешь делать все, что взбредет тебе в голову, Софи. Просто подумай, чего ты добилась в «Пунбарре».
— Ты имеешь в виду то, как я прогрессировала от неспособности пользоваться консервным ножом до приготовления пирога, который ты, по-видимому, описал Энди как «обычный»?
Рейф рассмеялся:
— Он не должен был говорить тебе об этом. Я просто не люблю пироги. Но ты способна сделать что угодно.
Наконец Софи сдалась. Она испытывала то же самое чувство, какое посещало ее, пока она рассматривала звезды на океанской яхте во время путешествия в Австралию. То же удивление и… надежду. Никто и никогда не говорил ей таких обнадеживающих слов, а Рейф сделал это искренне.
— Тогда да, я выйду за тебя замуж, — тихо произнесла она. — И создам с тобой семью и буду тебе верной и честной женой. Потому что, по-моему, ты прав. Я думаю, мы с тобой подходим друг другу во многих отношениях.
Он вгляделся в ее лицо.
— У нас будет хорошая совместная жизнь, Софи, — сказал он. — Я это тебе обещаю.
От его улыбки в ее душе забурлили эмоции. Однако избыток эмоций опасен. Ей надо помнить об этом. У них все получится, если она не будет строить иллюзий. Поэтому Софи глубоко вдохнула и лучезарно улыбнулась.
— Да, ты прав, — произнесла она.
— А разве не принято скреплять помолвку поцелуем? — Он поднял ее на ноги и опустил голову. Их губы почти соприкасались. — И еще я должен купить кольцо, достойное принцессы.
Софи с укором провела пальцем по его губам, хотя по ее телу пробежал чувственный трепет.
— Не так быстро, — сказала она. — Кольцо кольцом, но, чтобы жениться на такой, как я, надо соблюдать протокол. Тебе придется приехать в Изолаверде и попросить моей руки у моего брата.
Глава 10
Сердце Софи колотилось как сумасшедшее, когда она входила с Рейфом в тронный зал дворца в Изолаверде. Она слышала, как высокие каблуки ее туфель стучат по мраморному полу. Они шли мимо прекрасных портретов ее предков к возвышению в дальнем конце зала.
Софи казалось, что прошла вечность с тех пор, как она была здесь в прошлый раз. Она всегда восторгалась великолепной обстановкой тронного зала. Именно здесь короновался ее брат после внезапной смерти их отца. Именно тут их убитая горем мать сидела у гроба покойного короля.
Как только с тяжелым стуком закрылись двойные двери, Софи подумала о том, что произошло в ее жизни с тех пор, как она в последний раз виделась с братом. Калифорния и пересечение океана. Жара и пыль австралийской глубинки. Тихий снегопад Котсуолда, праздничный блеск Нью-Йорка. И теперь она вернулась домой, на свой остров, немного ощущая себя иностранкой на родной территории вместе с человеком, который приехал просить у короля ее руки.
Когда они заняли свои места, Софи задалась вопросом, ослеплен ли Рейф великолепием двойного трона, в котором сверкали алмазы, рубины и изумруды размером с яйца чаек. Один трон пустовал, потому что предназначался для будущей жены короля, которую ему так нелегко найти. Ходили слухи, что королевская любовница не позволяет ему выбрать себе спутницу жизни. Не в первый раз Софи подумала о неравенстве принцев и принцесс. Мирон мог заводить сколько угодно любовниц до брака, а она была обязана сохранять девственность до первой брачной ночи. Разве это справедливо? Софи облизнулась, глядя на внушительную фигуру своего брата и его суровое лицо. Он сидел, скрестив ноги и откинувшись на спинку трона с беспечностью человека, родившегося править.
— Как я понял, вы обеспечили убежище и защиту моей сестре, — без предисловий произнес король. — За что я должен выразить вам свою признательность и благодарность. Вас достойно вознаградят за услуги. Принцесса, несомненно, своевольничает, но сейчас она дома, и все вернется на круги своя. Я постараюсь исполнить ваши пожелания, мистер Картер. Что вы хотите: земли или деньги? — Он усмехнулся. — В пределах разумного, конечно.
Рейф улыбнулся в ответ.
— Для меня большая честь получить предложение вашего величества, — дипломатично сказал он. — Но мне было нетрудно обеспечить вашей сестре защиту, и, на самом деле, она превосходно заботилась о себе сама многие месяцы. Мои работники на ферме уверяли меня, что она была лучшим поваром.
Голубые глаза короля рассерженно сверкнули.
— У меня нет ни малейшего желания представлять себе принцессу в роли служанки. Давайте лучше обсудим ваше вознаграждение.
36 
