5 
— Буду, — сказала я, вспоминая, что еще не завтракала. Веня меня отпустил, подталкивая к дивану.
— Садись, я сейчас, — скомандовал он. Я послушно села, и только сейчас заметила беспорядок, царивший в кабинете шефа. Бумаги разбросаны, на полу осколки чашек.
— Что случилось? Вас ограбили, Вениамин Маратович? — улыбаясь, спросила я.
— Угу, — проворчал он, — Сахар, молоко?
— Молоко, — сказала я, и уже обнаглев, спросила, — К кофе ничего не найдется? — и, оправдываясь, добавила, — Не успела позавтракать.
Шеф только улыбнулся. Через пятнадцать минут на столе стали конфеты, печенюшки, и бутерброды. Я с удовольствием начала поглощать бутерброды, запивая все это горячим кофе. Доедая второй бутерброд, обратила внимание, что шеф сидит, молча, ничего не есть, и внимательно созерцает процесс поедания мною его бутербродов.
— Что? — спросила я, проглотив последний кусочек.
— Ничего, — прошептал он. Я только пожала плечами.
После кофе и очередной дозы поцелуев, меня нехотя отпустили работать. Закрыв дверь кабинета, прислонилась к ней спиной. Все, кажись, точно влюбилась!
К обеду решила сбегать в кафетерий за углом.
— Сень, я в кафетерий, тебе что-нибудь прихватить? — спросила я друга.
— А? Да, капучино принеси, буду благодарен, — сказал друг, не отрываясь от работы. Я, натянув пальто, побежала на улицу. Шапку решила не надевать, тут бегом три минуты, не замерзну. Купив кофе для себя и Сеньки, побежала обратно. Уже у самого крыльца, подняв голову, увидела картину, от которой захотелось разрыдаться. Мой Веник вышел из машины в компании высокой брюнетки, лицо которой было скрыто за большими очками с темными стеклами. Веник ласково улыбался, обнимал девушку. Та в ответ поцеловала его в щеку, и, махнув ручкой, села в машину и уехала. Я быстро забежала в офис. Горло сдавил ком, слезы мешали смотреть. На автопилоте подошла к своему месту. Поставила перед Сеней его капучино.
От жалости к самой себе стало совсем плохо. И кто сказал, что сказки есть? Врут люди, нагло врут!
— Мне нужно по делам, — сказала я, и, схватив свою сумочку, побежала из офиса. Решила отключить телефон, пусть меня ни для кого не будет. Несколько часов бродила по городу. Люди спешили куда-то, покупали подарки, готовились к празднику. Даа, сегодня тридцатое декабря, а праздничное настроение отсутствует. Поймав такси, поехала домой. В дверях меня встретила мама.
— Ты куда пропала, тебе с работы уже раз десять звонили! — начала ругать меня она. Я только устало отмахнулась.
— Кто звонил? — спросила я.
— Пять раз Вениамин Маратович, три раза Веник, но если честно, подозреваю, что это одно и то же лицо, и два раза Арсений, — отрапортовала мама.
Венику звонить не буду, а Сене позвоню. Включила телефон и набрала его номер. На втором гудке сняли трубку.
— Ты куда пропала? — начал обеспокоенно говорить Сеня, потом послышался какой-то шум, и приглушенный голос Сени: — Блин, брат, верни телефон, я сам с ней поговорю!
Брат? И уже через секунду я услышала взволнованный голос Веника.
— Солнышко, ну ты где пропадаешь? Я ведь беспокоюсь, — сказал он. Ух, ты, а голос такой…. Можно и поверить.
— Буду говорить только с Сеней, — упрямо проговорила я.
— Милая, ну ты чего? — взволнованно спросил он.
— Я же тебе сказал, давай я сам, — проворчал Сеня, отбирая телефон у Веника.
— Сень, ты мне скажи, и давно ты шефа братом называешь? — устало спросила я.
Сеня, помолчав, ответил:
— Двадцать пять лет уже. Марта, ты где? Дома? Мы сейчас приедем, будь там, ладно? Не знаю, что там случилось, но все можно объяснить, — серьезно сказал он.
— Я сегодня ничего не хочу слушать. Устала. Давай потом, — сказала я, и отключила вызов. Нужно подумать обо всем.
Утром меня разбудил звонок в дверь. Посмотрела на часы, на работу еще рано, да и не пойду. Полночи проревела, теперь лицо все опухло, куда мне с таким фейсом в люди?
— Кто? — спросила я через дверь, завязывая пояс халата.
— Арсениййй, — пьяным голосом сказал друг. Я открыла дверь. Точно, пьяный. Стоя в дверях и держась о косяк, Сеня деловито застегивал молнию на куртке.
— Ночь не задалась? — спросила я, приглашая его войти в квартиру. Сеня только отрицательно мотнул головой.
— Марта Артуровна, ты послушай и не перебивай, — сказал он, заплетающимся языком.
— Послушаю, ты только скажи, где так знатно набрался, мне конечно, пофиг, но, просто интересно, — смеясь, сказала я.
5 
