62 
— А я и правда… и правда я ваша дочь? — тоненьким голоском спросила Тара, прижав пальцы к птичьей своей шейке, выглядывающей из серого платья — птенец, выпавший из гнезда…
Граф протянул ей руку.
— Присядь-ка, — сказал он, с трудом сдерживая себя, чтобы казаться спокойным. — И я расскажу тебе, как все это было. И ты мне поверишь.
Он помог ей сесть. Тара покорно опустилась на стул, и граф крепко сжал ее руку, словно желая удостовериться в том, что ему действительно удалось найти ту, которую он так долго искал.
— В одна тысяча восемьсот третьем году, — неторопливо и словно издалека начал он, — за два месяца до моего совершеннолетия… я отчаянно влюбился.
В голосе его прозвучала такая трогательная интонация, что Тара не могла не посмотреть на него с особенной нежностью. На секунду глаза ее увлажнились. Она поморгала, боясь пошевелиться и помешать графу, и стала слушать, что он скажет дальше.
— Случилось это, — продолжил граф все тем же особенным голосом, будто разглядывает сейчас драгоценности невиданной красоты, боясь к ним притронуться, — случилось это на балу в Калтон Хаусе. Принц Уэльский познакомил меня там с одной обворожительной женщиной… Вышло так, что я ее полюбил, и она оказалась для меня единственной.
— Так это у нее было такое же имя, как у меня?
Слова сами собой сорвались с губ Тары. Затаив дыхание, она ждала продолжения истории.
— Ее звали Тара Килдоннон, — ответил граф.
— Вот оно что! — воскликнул герцог. — Теперь я понимаю, о ком ты говоришь. Я видел ее однажды, когда был еще совсем мальчиком. Потрясающая красавица!
Граф еще крепче сжал руку Тары.
— Она была точь-в-точь копия ты сегодняшняя, — сказал он ей. — Стоило тебе войти в эту комнату, и я будто остолбенел. Мыслимо ли такое — перенестись в прошлое!
— Но она принадлежала клану Килдоннонов, — полувопросительно и настороженно заметил герцог, отметая от себя сантименты.
— Все так, — невозмутимо отвечал граф, не глядя на герцога и не сводя глаз с Тары, словно боялся ее упустить: вот исчезнет сейчас без следа… — Думаю, ты понимаешь, как мы оба страдали. Любовь нас пожирала, рвала нам сердца на части, но мы и помыслить себе не могли, чтобы открыться моему отцу или отцу Тары.
— Да… — задумчиво протянул герцог, теребя подбородок. — Это были трудные времена. В те годы кланы только и делали, что боролись друг с другом… Какая уж тут любовь! Вам не дали бы и шагу ступить!
— И так оно было до самого последнего времени, — подхватил граф. — Кланы дрались и дрались… Лишь тебе, Герон, хватило мужества открыто жениться на женщине из клана Килдоннонов. Если бы я в то время выказал такое намерение, отец просто убил бы меня на месте.
— И что ж вы придумали… с твоей Тарой? Ведь не могли же вы просто расстаться! Я в это не верю, быть такого не может! — поторопил герцог графа, чтобы тот продолжал.
— Ты прав, Герон. Мы с Тарой начали встречаться тайком. Думаю, так продолжалось бы еще очень долго, если бы не война с Наполеоном… Сразу же после открытия военных действий мой полк был направлен в Индию, сражаться там с дружественными французам войсками.
— Ах… так вы уплыли в Индию! — восхищенно воскликнула Тара. — Это удивительная страна! Там все не так, как у нас… Учительница рассказывала, что ездят там на слонах… А в храме танцуют… И одеваются по-другому. Женщины носят сари и разрисовывают себе лицо, чтобы все знали, какой ты касты. Рисуют на лбу такие пометочки… И всегда стоит жара или идет дождь.
— Да. Это Индия… Мы прибыли как раз в разгар битвы при Ласвари, первого ноября. Это была кровопролитная битва, пехотинцы противника отчаянно сражались, отстаивая свои позиции, но вынуждены были капитулировать с огромным уроном для себя, и Британия стала владеть еще одной индийской провинцией…
Все молчали. Каждый по-своему переживал услышанное. Тара невольно подумала, что и она была участницей этих событий — в материнской утробе, и это сражение стало играть роль и в ее судьбе, поскольку ее отец в нем участвовал, но остался жив и теперь рассказывает ей о ее корнях и происхождении. Так вот почему ей казалось, что Шотландия — ее родная земля! Шотландская земля и впрямь для нее родная!
Вскоре голос графа снова зазвучал в комнате:
— Однако мыслями я оставался здесь, в Англии, где ждала меня моя Тара… — Он опять замолчал. Спазм перехватил ему горло.
62 
