80 
— Послушайте, — взмолилась Тара, прекращая свой волшебный массаж, — с этим нужно что-то немедленно делать! Давайте я отправлю слугу за доктором!
— Я ведь сказал тебе, доктор мне не поможет… ты успела забыть? Ты меня совсем не слушаешь, негодная?
— Так что же тогда предпринять? — беспомощно пробормотала Тара, судорожно вспоминая, не было ли в ее практике выхаживания больных подобного случая. — Что я теперь должна делать?..
— Пожалуй, одна ты могла бы меня исцелить.
— Я сделаю все, что угодно, лишь бы облегчить вашу боль!
— Ты уверена? Все, что угодно? И от своих слов ты не откажешься?
— Конечно, не откажусь!
— Ну, хорошо…
Герцог быстро повернулся на локте, и теперь уже не Тара держала его в объятиях, а он смотрел на нее сверху вниз. От его взгляда Тара почувствовала незнакомое ей прежде головокружение. Оно не напоминало головокружение от голода, а несло с собой странное наслаждение. Она сделала глубокий вдох, потом медленный выдох… Потом снова вдох… Сердце не успокаивалось, голова кружилась…
— Нельзя затягивать с исцелением, — проговорила она на выдохе, все еще в беспокойстве. — Это может быть опасно для здоровья. Нужно… нужно немедленно что-то делать.
— Прекрасно! Лучше и быть не может! Я надеялся, что ты именно так и скажешь! — с воодушевлением откликнулся герцог и негромко рассмеялся.
— Но что же я могу сделать? — растерянно спросила Тара.
Сейчас, видя над собой его лицо, склоненное к ней, она чувствовала себя абсолютно слабой и беззащитной. Уже не она управляла происходящим, а герцог.
— Я должен облечь это в слова? — с легкой и совсем не обидной насмешкой промолвил он. — Или это не обязательно, и мы обойдемся?..
И, наклонившись, прильнул губами к ее губам.
От неожиданности у нее перехватило дыхание. Но поцелуй продолжался, и вот уже весь мир исчез для Тары — осталось лишь волшебство его губ. Ей казалось, будто она купается в лучах солнца, окруженная сиянием радуги, которую видела над долиной, путешествуя по Шотландии.
Тара словно бы перестала быть собой, растворившись в этих сияющих красках. Выросшая в суровой обстановке приюта, она и не подозревала, что может испытывать такие необыкновенные чувства. Целое море незнакомых ей чувств…
Герцог, оторвавшись от ее губ, посмотрел ей в глаза.
— Ну, надеюсь, теперь-то ты понимаешь?
— Я… я так боялась, пока мы ехали из Эдинбурга… что вы отправите меня прочь из замка! — вместо ответа проговорила она.
— Что-о? Отправлю тебя… прочь из замка? Да я примчался за тобой в Эдинбург, поскольку понял, что не смогу больше прожить без тебя ни секунды!
— И это… чистая правда?
— Самая чистая. Прозрачная, как ручей в горах… Да как ты могла покинуть меня, если знала, что я в тебе так нуждаюсь?
— Но откуда же я могла это знать? — жалобно всхлипнула Тара. Слезы сами собой хлынули из ее глаз, ослабляя напряжение всего ее существа. — Вы никогда не говорили мне ничего подобного… Вы сказали, что меня здесь ничто не держит. Да-да, это ваши слова, я их точно запомнила, и они меня мучили…
— Просто я был в ярости из-за того, что ты решила уехать — пусть и со своим отцом. — Он утер ее слезы ладонью и нежно поцеловал в мокрую щеку. — Ты моя, Тара! Моя! Я привез тебя в Шотландию, и я женился здесь на тебе. Ты мне жена.
— Но вы же… не хотели видеть меня здесь. Я просто-напросто должна была стать инструментом вашего мщения…
— Так оно поначалу и было, — нехотя признал герцог и потер переносицу. — Но пока ты ухаживала за мной, я понял, что ты значишь для меня куда больше, чем когда-либо любой другой человек в моей жизни.
— Если бы я только знала, — тихонько выдохнула Тара. — Если бы знала! Я так бы не мучилась.
— Я изо всех сил сопротивлялся своей любви! Я желал мщения, да и только. Но ты просто околдовала меня! И я не смог противиться этому колдовству. И не захотел… С чего бы противиться?
— Поверить не могу в то, что вы говорите и что все это правда…
Он снова поцеловал ее, и она ответила.
Затем, немного помолчав, Тара заговорила опять, неловко складывая слова в связную фразу:
— Я так мало знаю… ты научишь меня всему, чтобы уже никогда не стыдиться за меня?
— Я никогда не буду стыдиться за тебя, моя радость, — торжественно отвечал ей муж. — Но мне и впрямь нужно многому тебя научить.
— И тому… как любить тебя?
80 
