очень нудно 
134 
Джейк схватил Лилу за руку и повел за собой. Он шел, как слепой, выставив впереди себя окровавленный нож: то ли орудие защиты, то ли компас, то ли указующий перст. Он прошел через весь лагерь, так и не поняв, почему никто не осмелился его остановить.
— Надолго ли забираете девочку, сэр? — произнесла какая-то негритянка на окраине палаточного городка.
— Навсегда.
Ошалевший от страха кучер сжался на козлах, готовый хлестнуть лошадей, едва почуяв опасность. Джейк подбежал к экипажу, распахнул дверцу, втолкнул Лилу внутрь и запрыгнул на сиденье.
— Гони!
Лошади сорвались с места и понеслись по неровной дороге. Джейк не знал, что сказать. Что-то ушло навсегда, и он чувствовал: пока неизбежную пустоту заполнит нечто новое, должно пройти какое-то время.
Он не страшился возмездия: власти закрывали глаза на дела палаточного городка прежде всего потому, что не могли навести там порядок.
Джейк посмотрел на Лилу и понял: самое малое, что он может для нее сделать, — это ни о чем не расспрашивать.
Они въехали в город и вышли из экипажа, потому что Джейк совершенно не представлял, куда идти дальше. Выкинув нож в канаву, он мучительно размышлял о том, куда бы спрятать воспоминания.
Он не смотрел на Лилу, он лишь держал ее за руку, и ему чудилось, будто эта рука — единственное, что связывает его с реальностью.
Когда они очутились в квартале, где сдавались недорогие меблированные комнаты, Джейк понял, что ноги не случайно привели его сюда.
Он проигнорировал поджатые губы и осуждающий взгляд хозяйки, которая, очевидно, решила, что стоящий перед ней прилично одетый белый молодой человек привел с собой дешевую цветную проститутку, чтобы весело провести с ней время.
Когда они вошли в комнатку с медной кроватью, старым дубовым шкафом и скрипучим полом, Лила произнесла первую фразу:
— Я грязная.
— Сейчас я попрошу воду.
Служанка довольно быстро принесла таз и кувшин, и Джейк отправился на улицу, чтобы купить Лиле одежду и какой-нибудь еды.
Когда он вернулся, держа в руках корзину и коробку, мулатка закончила мыться, но еще не успела одеться.
Лила стояла вполоборота, и свет стекал с ее тела, как золотистое масло. Она, как и прежде, выглядела чувственной и нежной, и Джейк не мог представить, что до нее дотрагивался кто-то, кроме него.
Джейк молчал, не в силах сдвинуться с места, и размышлял о том, что могут сотворить с человеком внезапные потрясения и долгая разлука. Ему чудилось, будто он позабыл все слова, которые помогли бы ему сказать, как свежа и красива Лила и как долго он ждал этого момента.
Она не понимала его реакции, отчего бурная радость в ее душе смешивалась с леденящим страхом.
— Я долго тебя ждала, — сказала она, пряча глаза, — так долго, как только могла. Я была верна тебе до последнего, но… невозможно жить в болоте и оставаться чистой.
— Тебе не надо было меня искать, — Джейк постарался, чтобы это не звучало как упрек, — я бы непременно приехал в Темру.
— Маму убили янки, — тихо сказала Лила, — и я поняла, что не могу оставаться на месте.
— Нэнси! Почему?!
— Она хотела меня защитить. Но… не смогла.
— Защитить… от чего? — прошептал Джейк.
«Не думай, забудь», — советовала Унга. Однако Лила всегда жила чувствами, а они редко подчиняются приказаниям разума.
— Было… тяжело, — запинаясь, проговорила мулатка, не уверенная, что сумеет признаться во всем, что с ней случилось, — не хватало еды, негры, которые выращивали хлопок, разбежались; к нам пришли янки, они не щадили никого и ничего. Мама вздрагивала от каждого взгляда, который бросали на меня солдаты и…
Она не могла говорить, ее душили слезы. Внезапно Джейк осознал, что она стоит перед ним полуголая, беспомощная, как на допросе или на рынке рабов.
Он сделал шаг, вырвал из рук Лилы грязные тряпки и бросил на пол. Обнял ее и тут же сказал себе, что он не лучше других мужчин, потому что тоже не мог думать ни о чем, кроме роскошного буйства ее волос, влажного блеска глаз и плавных изгибов смуглого тела.
— Я люблю тебя. Я с тобой. Мне безумно жаль Нэнси, но теперь тебе нечего бояться.
Глубоко вздохнув, Лила обвила руками его шею и спрятала лицо у него на груди.
Почувствовав, что желание становится нестерпимым, он рывками стащил с себя одежду и увлек Лилу на кровать, которая послушно просела под тяжестью их тел.
134 
