Последние отзывы

  88  

Джейк покорно встал. Когда он ступил в полосу света, падавшую от лампы, посетитель хлопнул себя рукой по бедру и воскликнул:

— Тебя зовут Джейк?! — Потом повернул голову. — А ты Барт, верно? Вы меня не помните? Мы с вами жили в одном лагере.

— Припоминаю. Ты Николас?

— Да. Я уехал оттуда вскоре после вас. Пробовал удачи на другом прииске, да все без толку. Не знал, что вы тоже в Сан-Франциско. Как вам тут? Предлагаю пропустить по стаканчику после того, как ты полечишь того неудачника!

— Ты пойдешь, Барт? — спросил Джейк приятеля и получил угрюмый ответ:

— Идите вдвоем. Мне и здесь хорошо.

— Ладно, — сказал Николас. — Передумаешь — догонишь. Кстати, ребята, помните, с вами жила индианка? Я видел ее на прииске Северная жила, что в пяти милях отсюда. Деловая девчонка; помню, все вам завидовали, а этот ублюдок Стивен Флетчер даже пытался ее отбить!

Он весело рассмеялся, как будто вспомнил удачную шутку. Лицо Барта вытянулось, а его пальцы сжали стакан. Он спросил чужим голосом:

— С кем она живет?

— Этого я не знаю. Мне понадобилось постирать одежду, и меня отправили к ней. Она и виду не подала, что мы знакомы. А за стирку взяла целый доллар!

— Давно это было?

— Недели две назад. Я пытался узнать, нет ли там хороших участков, а после плюнул на это и вернулся в Сан-Франциско, где мне предложили работу в салуне.

Барт поднялся.

— Идем. Выпьем, и ты расскажешь, как добраться до этой Северной жилы.

На следующий день они с Джейком отправились в путь. Барт упросил приятеля поехать с ним, признавшись в том, что испытывает страх, жалкий, презренный страх человека, не имеющего понятия, как исправить свою ошибку.

— Почти год я живу, как в аду. Я не мог представить, что когда-нибудь буду думать об одной-единственной женщине! Я не уверен в том, что она вернется. Я знаю только, что мне нечего ей предложить. Почему я ее не ценил, когда она была рядом?!

«Счастье Унги заключалось в том, что ей надо было слишком мало для счастья. Но даже этого никто не мог ей дать», — с горечью подумал Джейк.

Утренний туман расступился, по небу неслись облака, и между ними сияло яркое солнце. По равнине пробегали длинные тени, на горизонте вздымались скалистые холмы.

Джейк думал о том, что над этой суровой землей витает некий вызов, вынуждавший людей идти на безумства. Реки были бурными и холодными, воздух — острым, трава — жесткой. Все здесь существовало в чистом первозданном виде, в том числе и человеческие чувства. И ненависть, и привязанность многократно усугублялись: человек начинал понимать и видеть силу и слабость своей натуры.

Вскоре перед приятелями открылась привычная картина. Над наспех сооруженными хижинами вился голубоватый дымок, слышался лязг инструментов, грубые голоса, тяжелые шаги, лай собак. Редкие, еще голые деревья, окружавшие лагерь, напоминали мачты брошенных кораблей.

Остановив первого попавшегося мужчину, Джейк спросил:

— Вы не знаете Унгу?

— Индианку? Ту, что занимается стиркой? Я только что видел ее возле ручья — она полоскала белье.

Приятели спустились по тропинке мимо колючего кустарника и вышли к небольшому ручью, в котором старатели брали воду, стирали одежду, мыли и посуду, и сапоги.

— Если она живет с каким-нибудь негодяем, я его пристрелю, — угрюмо заявил Барт.

— А если он вовсе не негодяй?

— Тогда застрелюсь сам.

Он произнес эти слова таким тоном, что ему было нетрудно поверить.

На берегу ручья они увидели женщину; она сидела на корточках рядом с огромной корзиной и полоскала белье.

Это в самом деле была Унга. Она еще больше похудела, и медный оттенок кожи сделался резче. Ладони покраснели от постоянного пребывания в воде, но спина, как и прежде, была прямой.

Джейк подумал о жестоком человеке, который заставляет ее, помимо прочего, еще и стирать за деньги!

— Давай я вернусь и подожду тебя наверху?

— Нет, — сдавленно произнес Барт, — не уходи. — Потом подошел к женщине и нерешительно произнес: — Унга?

Она оглянулась и скользнула по нему быстрым взглядом. В лице индианки ничего не дрогнуло, и Джейк поразился ее выдержке. Можно было подумать, будто она впервые их видит.

— Я искал тебя, Унга. Я хочу, чтобы ты вернулась, — промолвил Барт, но его слова канули в пустоту: индианка не издала ни звука и продолжала заниматься своим делом. — Я вел себя по-свински и прошу у тебя прощения, — продолжил он, и она вновь не ответила.

  88