9 
Она постучалась в дверь гостиной, где расположилась миссис Бэрроуфилд, и, не получив ответа, вошла.
Как и предполагал мистер Фалкирк, хозяйка приюта крепко спала.
В комнате нечем было дышать – миссис Бэрроуфилд приказывала топить камин в любую погоду.
Тара понимала, что для миссис Бэрроуфилд горящий камин олицетворяет домашний очаг и уют и отказываться от него она не собирается.
Тихонько, чтобы не разбудить хозяйку, Тара приоткрыла окно, но, увидев на столе почти пустую бутылку, поняла: разбудить миссис Бэрроуфилд стоило бы теперь немалых усилий.
Она взглянула на хозяйку: багровое, обрюзгшее лицо, из приоткрытого рта вырывается мощный храп. Тара спрятала бутылку в буфет и вернулась к столу, чтобы убрать стаканы.
При этом ей попалась на глаза коробочка с «сокровищами» миссис Бэрроуфилд, и она сразу поняла: человек, который собирается забрать ее с собой в Шотландию, видел мамин медальон.
То, что у Тары был этот маленький медальон – ее личная собственность, – выделяло ее из всей прочей приютской безотцовщины. Без роду без племени, они отличались друг от друга лишь цветом волос, глаз и кожи…
«Только бы он его не потерял», – с беспокойством подумала Тара.
Положив коробочку на место, она взяла грязные стаканы и вышла из гостиной, тихонько прикрыв за собой дверь.
На кухне уже орудовала одна из древних старух, помогавших по хозяйству, беззубая и кривая на один глаз. Устраиваясь на работу, она назвалась кухаркой, и миссис Бэрроуфилд ей поверила.
Сейчас она помешивала в огромном котле на плите какое-то варево, от которого по всей кухне распространялся неприятный запах. А на вкус, решила Тара, наверняка еще хуже.
Но все же это лучше, чем ничего. Эта похлебка, которую дети получали на обед, только и поддерживала их силы.
Слава Богу, сегодня был еще и хлеб. Он появился только потому, что на прошлой неделе Тара заставила миссис Бэрроуфилд выплатить долг пекарю и дать ему немного денег вперед.
Лишь она одна знала, сколько денег из тех, что предназначены на нужды приюта, тратятся миссис Бэрроуфилд на выпивку. Спиртное, и только оно, способно было поддерживать пьянчужку в благодушном настроении.
Таре было в общем-то все равно, пьяная миссис Бэрроуфилд или трезвая, лишь бы не страдали дети.
Но когда они начинали буквально на глазах таять от голода и плохо спать по ночам, она принималась бороться с миссис Бэрроуфилд за их права не на жизнь, а на смерть.
И, поскольку миссис Бэрроуфилд была слишком ленива, чтобы долго держать оборону, дело кончалось тем, что она неизменно капитулировала и, отрывая от сердца, вручала Таре часть денег, которые намеревалась приберечь для себя.
Тара резала хлеб на одинаковые куски, размышляя о том, что нужно будет держать ухо востро, раздавая их, иначе старшие мальчишки непременно отберут у малышей их долю.
А еще они будут подлизываться к девочкам, надеясь, что те расщедрятся и поделятся своей порцией.
В приюте царили жестокие нравы, и Таре стоило огромных усилий не позволить старшим мальчишкам и самым отъявленным хулиганам захватить власть.
Причем она никогда не прибегала к насилию, сколько бы ни побуждала ее к тому миссис Бэрроуфилд.
Физической силе она всегда противопоставляла силу духа просто потому, что у нее не было другого выбора. Не могла же она в самом деле драться с этими мальчишками?
Порезав хлеб, Тара вдруг краешком глаза заметила, что старуха суетится в углу кухни.
Тара тут же смекнула, в чем дело, и, подойдя к кухарке,, выхватила у нее из рук большой кусок мяса – именно его та безуспешно пыталась сунуть в карман своего видавшего виды пальтишка.
Мясо это, правда, было дешевое, но другого они позволить себе не могли. Вот из этого-то куска и должна была вариться похлебка, которую так называемая кухарка усердно мешала в котле в течение последнего часа.
Старуха издала негодующий вопль, который Тара попросту проигнорировала.
Она положила мясо на стол и принялась резать его на кусочки, пока они не превратились почти что в фарш.
– Это мое! – задыхаясь от ярости, прошипела старуха.
– Неправда, Мэри, и вы это прекрасно знаете, – сказала Тара. – Дети голодают, неужели вы этого не понимаете? Им нужно хоть что-то есть, иначе они не выживут.
– Подумаешь, беда какая! Да кому они нужны?
Этот вопрос Тара и сама частенько задавала себе.
– Вы не должны этого делать, Мэри, – спокойно проговорила она. – Не дай Бог, кто-нибудь из детей умрет лишь потому, что вы украли у него еду.
9 
