22 
И все же, выйдя из бюро с письмом и адресом некоего Говарда О’Кифа, фермера, проживающего в Холдоне, район Кентербери, Крайстчерч, Хелен начала сомневаться в правильности своего решения. Она никогда не жила за городом, и лишь раз ей довелось провести несколько дней в Корнуолле, куда Гринвуды поехали навестить своих друзей. Тот визит прошел самым лучшим образом и оставил после себя лишь приятные впечатления.
Однако мистер Мортимер никогда не говорил о своем доме как о крестьянском дворе, да и самого себя называл не просто «землевладельцем», а...
«Фермером-джентльменом», наконец-то вспомнила Хелен и сразу же почувствовала небольшое облегчение. Да, вот как говорили о себе знакомые Гринвудов. Вероятно, Говард О’Киф тоже являлся одним из таких фермеров-джентльменов. Хелен не могла себе представить, чтобы уважаемый представитель общины Крайстчерча был простым крестьянином.
Хелен хотелось прочитать письмо О’Кифа как можно быстрее, но она призвала себя к терпению. О том, чтобы открыть его в прихожей бюро преподобного отца Торна, и речи быть не могло, а на улице письмо бы обязательно намокло под дождем. Поэтому девушка понесла письмо домой нераспечатанным и пока могла радоваться ровному красивому почерку на конверте. Нет, написавший эти строки явно не был малограмотным крестьянином! Хелен задумалась, не стоит ли взять извозчика, но, поскольку поблизости не было ни одного, отбросила эту мысль. В результате девушка едва не опоздала к ужину. Раздевшись в прихожей, Хелен с письмом в кармане поспешила к столу, стараясь делать вид, что не замечает любопытных взглядов Джорджа. Юноша был вовсе не глуп и умел сопоставлять факты! Он наверняка догадывался, где Хелен провела вторую половину дня.
Миссис Гринвуд, напротив, ничего не заподозрила и не стала расспрашивать Хелен о подробностях ее визита к священнику.
— Ах да, мне тоже надо будет в ближайшие пару недель заглянуть к преподобному отцу, — рассеянно сказала она. — Поговорить по поводу сирот, которых мы отправляем в Крайстчерч. Комитет отобрал шесть девушек, но преподобный отец посчитал, что половина из них слишком юные, чтобы ехать в такую даль без присмотра. Я ничего не имею против нашего доброго пастора, но порой он как будто не от мира сего! Он просто не понимает, сколько денег уходит на содержание этих сирот, в то время как там они могли бы обрести свое счастье...
Хелен никак не прокомментировала слова миссис Гринвуд, да и у мистера Роберта в этот вечер, похоже, не было настроения заводить спор с женой. Очевидно, он наслаждался мирной атмосферой, которая царила за столом и объяснялась, прежде всего, тем, что Уильям сегодня по-настоящему устал. Поскольку уроков не было, а няня мальчика отпросилась, сославшись на очень важные дела, играть с ним в мяч поручили самой юной служанке. Девушка здорово погоняла Уилли по саду, но в конце благоразумно позволила ему выиграть. Поэтому теперь любимец миссис Гринвуд сидел за столом со спокойным и счастливым выражением лица.
Хелен тоже сослалась на усталость, чтобы избежать необходимости продолжать беседу после ужина. Обычно девушка из вежливости проводила в компании Гринвудов еще около получаса и, сидя у камина, что-нибудь вышивала, пока Люсинда рассказывала о бесконечных заседаниях, которые проводили женские комитеты Лондона. Однако сегодня Хелен сразу же направилась в свою комнату и еще по дороге туда засунула руку в карман, чтобы нащупать заветный конверт. Наконец девушка с торжественным видом уселась в кресло-качалку — единственный предмет мебели, который она перевезла в Лондон из дома отца, — и развернула письмо.
Уже с первых строчек оно поразило Хелен своей деликатностью и теплотой.
«Уважаемая сударыня,
я с трудом решаюсь обратиться к Вам, настолько непостижимым мне кажется то, что я смог привлечь ваше драгоценное внимание. Выбранный мною для этого способ, безусловно, необычен, однако я живу в очень молодой стране, где мы хоть и придерживаемся старых добрых традиций, но вместе с тем вынуждены находить новые и порой чрезвычайные решения тревожащих нас проблем. В моем случае такой проблемой является глубокое одиночество и тоска, которая порой лишает меня сна. Конечно, я живу в хорошем доме, но ему не хватает тепла и уюта, который может быть создан лишь женской рукой.
Окружающие меня земли поражают необычайной красотой своих просторов, однако всему этому великолепию не хватает чего-то самого главного, что привнесло бы в мою жизнь свет и любовь. Одним словом, я мечтаю о человеке, который разделил бы со мной все светлые и темные стороны моего существования, который бы радовался тому, как развивается моя ферма, и был готов помочь в трудные минуты. Да, я мечтаю о женщине, готовой соединить свою судьбу с моей. Сможете ли Вы стать такой женщиной? Я молю Бога о любящем, чутком существе, сердце которого способны смягчить эти слова. Но Вы наверняка хотите узнать обо мне что-то помимо моих мыслей и желаний. Что ж, меня зовут Говард О’Киф, и у меня, как Вы, должно быть, уже догадались, ирландские корни. Но это давняя история. Я уже не припомню, сколько лет мне пришлось скитаться по миру, который далеко не всегда был ко мне добр. Да, моя дорогая, я уже давно не безусый юнец. Мне пришлось многое пережить и выстрадать. Однако здесь, в Кентербери, у подножия Новозеландских Альп, я обрел вторую родину. Моя ферма небольшая, но овцеводство имеет в этой стране прекрасные перспективы, и я уверен, что смогу прокормить семью. Мне бы хотелось, чтобы моя жена была мудрой и доброй женщиной с умелыми руками, чтобы она воспитывала наших детей согласно всем христианским заповедям. А я буду добросовестно и всеми силами поддерживать ее в этом, как и положено любящему супругу.
22 
