Последние отзывы

  92  

– Спасибо, что так долго слушали меня, – поблагодарил ее Жан-Шарль. Ему было неловко, что он сейчас так выбит из колеи. Четыре месяца назад он был сильным, поддерживал и успокаивал ее, теперь они поменялись ролями, поддерживала и утешала его она. Она щедро отблагодарила его, он это только потом понял. – Жалко, что вы не можете остаться еще на несколько дней. Но я понимаю, не очень-то весело сидеть и слушать, как я рассказываю о своих бедах.

– Всем нам приходится переживать трудные времена. Мне ли не знать. Жизнь мало кого щадит. Вы не должны считать, что в чем-то виноваты. В конце концов, именно горе и беды делают нас людьми.

Он глядел на нее и думал, какая же она редкая, удивительная женщина, столько несчастий выпало на ее долю, столько горя и боли, а она не сдалась, не смирилась, поднялась так высоко и при этом сохранила способность сострадать и сопереживать. А она в эту минуту точно так же думала о нем.

– Мне самой жалко, что я не могу остаться в Париже еще на несколько дней. Мне всегда так трудно отсюда уезжать. Ведь я даже не говорю по-французски, но мое сердце отдано Парижу навеки. И я пользуюсь любым случаем, чтобы побывать здесь.

– Город очень красивый, – улыбнулся он. – Хоть я и прожил в нем всю жизнь, но не устаю им любоваться.

– Вы родились в Париже?

– Да, хотя моя семья из Лиона. Мои двоюродные братья и сестры и сейчас там живут, в Лионе и в Дордони. В Дордони удивительная красота. Мы приезжаем туда заряжаться энергией, – сказал он, стараясь переменить тему после своей печальной исповеди. Он открыл ей свое сердце, и теперь чувствовал себя немного неловко.

– А знаете, я была там однажды, ездила навестить друзей, – подхватила Тимми. И вдруг почему-то начала рассказывать ему о Блейке, как она полюбила ребенка всем сердцем, едва только увидела, решила усыновить, но через несколько дней потеряла. Он слушал ее рассказ и представлял себе, как же ей было тяжело. Она пережила еще одну утрату, их список пополнялся и пополнялся.

– Как печально, что все так сложилось, – сказал он с искренним сочувствием, не отводя взгляда от ее глаз.

– Я не жалею о том, что полюбила его, пусть даже всего на несколько дней. Он был такой прелестный, трогательный ребенок.

Жан-Шарль в очередной раз восхитился щедрости и широте ее сердца.

Потом снова взглянул на часы и увидел, что ему пора. Уходить ужасно не хотелось, сидел бы с ней и говорил, говорил… На душе у него стало гораздо легче. Жить бы с ней в одном городе, стать добрыми друзьями. Им всегда хочется столько всего сказать друг другу.

И словно прочитав его мысли, она поглядела на него с улыбкой и встала.

– Вы должны как-нибудь приехать в Калифорнию. Может быть, и приедете, ведь вы теперь свободны.

Может быть, у него появится впереди цель, к которой хочется стремиться, он резко изменит обстановку, хотя Калифорния так далеко от Парижа…

– Возможно. Я давно там не был. Я обычно летаю в Нью-Йорк.

– Ну, Нью-Йорк это совсем не то, – улыбнулась она и, тоже встав, шагнула к нему ближе. И вдруг между ними словно электрический ток пробежал, она так и застыла на месте, распахнув глаза. Он тоже стоял и молча смотрел на нее. Ее на миг охватило безумие, она чуть не бросилась в его объятия. Но остановила себя, сдержав почти непреодолимое желание, и в голове мелькнуло – а вдруг и он почувствовал то же, что и она? Нет, твердо сказала она себе, увидев, что он сделал шаг назад, все так же не отрывая от нее взгляда. Но вид у него был такой, будто и он почувствовал разряд тока. Оба глядели друг на друга и не знали, что сказать. И вдруг он стал говорить, как ему нравится шампанское, чувствуя себя при этом последним дураком.

– Желаю хорошо долететь до Калифорнии, – растерянно бормотал он, направляясь к двери. Они столько сказали друг другу, и вот теперь он не находил слов.

– Я вообще-то сначала полечу в Нью-Йорк, пробуду там несколько дней. А в Калифорнию только на следующей неделе. – Она тоже была ошеломлена. Оба пытались спрятаться за пустыми, ничего не значащими словами. А между ними в эту минуту происходило что-то очень значительное и важное. Если бы Тимми верила в любовь с первого взгляда, она бы призналась, что именно такая любовь их и поразила, но она давно уже запретила себе думать о таких романтических бреднях. И он тоже себе запретил. Нет, без сомнения, это что-то другое. Может быть, огромное, рожденное в глубинных тайниках души восхищение, которое когда-нибудь разовьется в истинную дружбу. Она пыталась убедить себя, что именно так оно и есть.

  92