59 
– О чем ты говоришь? – настойчиво спросил Нил, гадая, осудило бы его жюри равных ему за то, что он выдавливает слова из своей ветреной сестры. А она говорила всего лишь о десяти тысячах фунтов – жалкие гроши! Слушала она его вообще или нет? Как же она опустилась после замужества. Некогда такая сообразительная и умная, что его это даже смущало и возмущало, она, кажется, утратила свои мозги вместе с невинностью! – Так что ты не должна говорить мне и никому другому?
– Ну как же, конечно, о церкви св. Леонарда, – сказала Розалинда. – Помнишь, мы говорили о моих раскопках во дворе церкви св. Леонарда?
Нил это помнил. Помнил он также, что Ремингтон резко прервал Розалинду, даже не пытаясь быть вежливым. Он почуял тайну и шанс на выгоду. Может быть, его глупая сестра все-таки наткнулась на какие-нибудь ценные римские древности. Наверное, так оно и есть.
– И что же насчет двора церкви св. Леонарда, Розалинда?
Она деликатно высморкалась в свой кружевной платочек, потом к досаде (и некоторому отвращению) Нила сунула ему его и полезла в свою сумочку. Она вытащила старинную римскую монету, именно ту единственную, которую раскопала в тот день, когда Боумонт Ремингтон упал со своего экипажа и приземлился в центре ее жизни. С тех пор Розалинда носила ее с собой как счастливый талисман.
– Вот, Нил, – таинственным шепотом произнесла она, держа монету так, что на помятой золотой монете заиграл свет от ближайшей свечи.
Нил выхватил монету у нее из рук, швырнув противный платок ей на колени. Он ожидал, что она заговорит о какой-нибудь статуе или подобной чепухе. Но она по-настоящему ошеломила его.
– Да это же чистое золото, Розалинда! – прошептал он со смешанным чувством благоговейного страха и жадности. Потом он быстро поднес монету ко рту и попробовал на зуб, чтобы убедиться в правильности своих предположений. – Есть еще? Это ты хотела сказать, Розалинда? Ты пытаешься сказать мне, что вы с Ремингтоном обнаружили клад, зарытый в церкви св. Леонарда? Тогда понятно, почему его не взволновала потеря денег на сделке с Макдугаллом, а я лишился…
– Макдугалл? – спросила Розалинда. Она попыталась вытащить монету из его рук, но он крепко держал ее. Не важно, какого низкого мнения она была о характере брата, ему всегда удавалось поразить ее своей низостью. Она решила позлить его.
– Кажется, я где-то слышала это имя, – сказала она, глядя на него так внимательно, будто хотела пронзить насквозь своим взглядом. Он заерзал в кресле под ее взглядом, и это порадовало ее. – Возможно, сегодня утром, – продолжила она. – Да, определенно это было сегодня утром, когда Бью ссорился с Уодроу. Нил! Никогда не говори, будто мой дорогой супруг виноват в опрометчивых сделках.
В голове Нила царил сумбур. Если Розалинда решит, что ее муж потерял деньги, то она и своему брату, своей плоти и крови, не даст ни пенни.
– Макдугалл – это лошадь, Розалинда, – поправил он ее. – Лошадь, которая пала на прошлых скачках в Ньюмаркете[18] – она упала на последнем повороте, как я слышал. Все об этом говорят. Должно быть, Бью поставил пару фунтов на нее. Все ставили. И я сам потерял на этом десять фунтов. Тебе не стоит ломать над этим свою очаровательную головку, – потом, довольный своей ложью, он склонился ближе к ней, прищурив глаза: – Расскажи мне подробнее о церкви св. Леонарда.
Закусив губу и нервно оглядываясь по сторонам, будто опасаясь внезапного появления мужа, Розалинда согласно кивнула, потом предостерегающе положила руку ему на плечо.
– О том, что я тебе сейчас расскажу, ты не должен говорить никому, особенно моему мужу. Бью копает всегда только по ночам, при свете одного-единственного фонаря.
– По ночам? Один-единственный фонарь? – Нил тщательно запоминал каждое слово Розалинды. – Продолжай. Рассказывай все. Почему он копает по ночам?
– Чтобы никто его не заметил, конечно, – ответила она, про себя удивляясь, как же она могла считать Нила умным. Как он может думать, будто Бью действительно копает по ночам? – А потом он снова возвращает землю на место, так чтобы никто не заметил, что он там копал, – грустно подчеркнула она. – Он возвращает каждый клочок земли. – Точно так же, как по твоему указанию делал Сэмюэль Хакетт после того, как я заканчивала свои ежедневные раскопки, низкий ты человек, подумала Розалинда, вспоминая жестокую шутку Нила, и как она ее задела. – Это очень важно, Нил.
– Да, да, – ответил он, облизывая верхнюю губу. – Сколько, Розалинда? Сколько там сокровищ?
59 
