очень нудно 
128 
В воскресенье, прощаясь с Бриджит перед дверями ее парижской гостиницы, Марк обещал позвонить ей, как только у него будет свободное время. Он знал, что Бриджит собирается лететь в Бостон на этой неделе, но в понедельник у него была назначена важная встреча с редактором, перенести которую было нельзя. Впрочем, освободился он уже во второй половине дня и сразу же позвонил Бриджит, чтобы пригласить ее поужинать. О ресторане, который он назвал, Бриджит не слышала, к тому же Марк сказал, что там очень вкусно кормят.
Он заехал за ней в восемь вечера, и они отправились в 17-й округ Парижа. Ресторан понравился Бриджит, и они прекрасно провели вечер. Уже за десертом, когда они пили кофе с крошечными миндальными пирожными, Марк хитро посмотрел на Бриджит и сказал, что у него есть для нее сюрприз. Что это может быть за сюрприз, она понятия не имела и ожидала чего угодно, но заявление Марка повергло ее в самое настоящее смятение. Оказывается, он успел созвониться со своим приятелем в Американском университете и договориться, чтобы тот побеседовал с Бриджит насчет работы. Марк признал, что поступил излишне самонадеянно, но когда Бриджит попыталась отказаться, сказал, что от этой встречи никакого вреда не будет. Если в университете для нее не найдется места, тогда говорить вообще не о чем, а если место есть, но оно ей не подойдет, она может отказаться.
Но Бриджит хотя и понимала, что Марк желал ей только добра, все же была недовольна. Ей, впрочем, хватило такта не говорить ему, чтобы он не лез в то, что его не касается. Она просто сказала, что ей это место не нужно и что он слишком поспешил.
— Кроме того, — добавила она, — если ты так хочешь видеть меня, почему бы тебе самому не переехать в Бостон? Не все ли тебе равно, где писать свои книги?
Впрочем, она сразу подумала, что несправедлива к нему, к тому же у Марка была работа, а у нее — нет, что делало ее более мобильной. В Бостоне Бриджит почти ничто не держало, тогда как у Марка в Париже были студенты, перед которыми он нес определенные обязательства.
— Ты очень на меня сердишься? — спросил Марк после продолжительной паузы. Он понимал, что был не прав, но ничего не мог с собой поделать: Бриджит слишком ему нравилась, к тому же Марку казалось, что она никак не может принять окончательного решения. Он был уверен, что переезд в Париж — пусть не навсегда, а на год-другой — поможет ей разобраться в себе и своих проблемах и снова обрести почву под ногами. Надеялся Марк и на то, что со временем между ними завяжутся более близкие отношения; впрочем, ему казалось, что даже если они в конечном итоге останутся друзьями, это тоже будет неплохо.
Увы, Бриджит не чувствовала себя готовой перебираться в чужую страну ни ради друга, ни ради работы. Ей по-прежнему казалось, что только в Бостоне, в университетской среде, которая была хорошо ей знакома, она сможет обрести утраченное душевное равновесие.
— Я не сержусь, — ответила Бриджит, понемногу остывая. — Просто я… очень удивилась. Я конечно, тронута твоей заботой. Приятно знать, что кому-то не все равно, уеду я или останусь. Но мне не нравится, когда кто-то пытается решать за меня.
Тед никогда не вмешивался в ее дела, и Бриджит считала, что это правильно. По натуре она была человеком независимым, и ей казалось, что даже если сейчас она временно оказалась без работы, это вовсе не значит, что ей не под силу найти себе место самостоятельно. Марк невольно задел ее самолюбие, когда договорился с приятелем за ее спиной, но она понимала, что он желал ей только добра, поэтому решила больше ничего не говорить.
— Последнее слово в любом случае останется за тобой, — твердо сказал Марк. — Я хотел только дать тебе возможность… Но если она тебе не нужна…
Такая возможность была ей действительно ни к чему, но теперь Бриджит и сама боялась обидеть Марка.
— А что ты сказал своему приятелю в Американском университете? — поинтересовалась она.
— Сказал, что ты умная, компетентная, приятная женщина и что ты десять лет проработала в комиссии по приему в Бостонском университете, но сейчас решила, так сказать, сменить обстановку.
— Что ж, все правильно, — кивнула она. — Особенно насчет того, что я «умная и приятная»… — Бриджит хотела пошутить, но вместо этого погрузилась в задумчивость. Марк был прав — она нуждалась в переменах и была к ним готова, вот только не знала пока, как именно надо ей изменить свою жизнь. Работа в комиссии по приему — пусть и в другом учебном заведении — была слишком похожа на то, чем она занималась последние десять лет, к тому же сейчас Бриджит уже могла признаться себе, что на самом деле эта нудная, однообразная, рутинная деятельность, требовавшая к тому же повышенного внимания и не слишком нагружавшая ее интеллектуально, была скучна. Пожалуй, она и устраивала-то ее только потому, что не требовала напряжения и решительных действий, была спокойной и удобной, но теперь Бриджит на многое смотрела иначе.
128 
