66 
Но Наташа все знала лучше ее. Она гневно отвернулась, потом метнула взгляд на Корбета, снова на Изабеллу, а затем приподняла атласную тунику и села.
– Ты хоть представляешь, откуда эти репортеры? Из «Женской одежды», журнала «Тайм» и «Ассошиэйтед пресс». Мне кажется, что я даже заметила общественного редактора журнала «Вог». Но суть в том, идиотка, что это уже не имеет значения. Твоя игра окончена.
– Какая игра? Что произошло? – Корбет был заинтригован. Он посмотрел на обеих женщин и поспешно спросил: – Мне уйти?
Наташа ответила ему прежде, чем Изабелла успела открыть рот:
– Не имеет значения, Корбет. Я тебе доверяю. А к завтрашнему утру это станет известно всему миру.
Но теперь разозлилась Изабелла. Она встала и прошлась по комнате.
– Это абсурд.
– Так ли, Изабелла? Не думаешь ли ты, что тебя никто не помнит? Ты считаешь, что за два месяца все забыли тебя? Неужели ты действительно чувствуешь себя в безопасности? Если так, то ты – дура.
Корбет ничего не говорил. Он лишь следил за лицом Изабеллы. Она была испугана, но решительна и выглядела как человек, отважившийся на что-то, проигравший первый тайм, но не собирающийся сдаться или отступить. Ему хотелось утешить ее, пообещать, что он защитит ее, сказать Наташе, чтобы она утихомирилась. Когда он наконец заговорил, его голос был проникновенным и мягким.
– Может быть, ничего и не случится.
Наташа только метнула на него разъяренный взгляд, как будто он являлся участником первоначального заговора.
– Ты не прав, Корбет. Ты даже не представляешь, насколько ошибаешься. Завтра ее снимки будут напечатаны во всех утренних газетах. – Она печально посмотрела на Изабеллу. – Я права, и ты это знаешь.
Изабелла стояла совершенно спокойно и очень тихо произнесла:
– Может быть, и нет.Глава 19
Корбет Эвинг сидел в своем кабинете и с отчаянием смотрел на утреннюю газету. Наташины предсказания сбылись. «Нью-Йорк таймс» извещала: «Изабелла ди Сан Грегорио, вдова похищенного и впоследствии убитого кутюрье, Амадео ди Сан Грегорио…» Далее комментировались детали похищения и его трагический исход. В мельчайших подробностях описывалось ее исчезновение. Оказывается, все считали, что она укрылась в фешенебельной квартире на верхнем этаже своего Дома моды в Риме. Затем короткой строкой звучал вопрос, находилась ли она все это время в Штатах или ускользнула после успешного показа весенней коллекции Дома моды «Сан Грегорио» на этой неделе. Далее в статье упоминалось о том, что неизвестно, где она остановилась, и что расспросы знающих людей в мире моды ничего не дали. Или они сговорились хранить в тайне ее местопребывание, или действительно ничего не знали. Синьор Каттани, американский представитель «Сан Грегорио» в Нью-Йорке, сказал, что за последние месяцы разговаривал с ней чаще, чем обычно, но у него не было никаких оснований считать, что она находится в Нью-Йорке, а не в Риме. Там также упоминалось, что на премьере фильма ее видели в сопровождении высокого седого мужчины и что они вместе сбежали на черном «Роллсе». Но его личность осталась неустановленной. Все внимание репортеров сосредоточилось на внезапном появлении Изабеллы, и хотя у одного из репортеров сложилось впечатление, что лицо этого человека ему знакомо, но никому и в голову не пришло выяснить это подробнее. У них остался только вид его спины, запечатленный фотографом во время их бегства.
Корбет вздохнул, отложил газету и откинулся на спинку кресла. Что она знала о нем? Что ей сказала Наташа? Ему хотелось, чтобы из всех женщин на свете она была кем угодно, только не той, кем являлась на самом деле. Он сидел с подавленным видом, затем взглянул на газету и перевел взгляд на свои руки. Постепенно его мысли переключились с собственных тревог на нее. Изабелла ди Сан Грегорио. Это не приходило ему в голову.
Кузина Наташи из Милана! Корбет улыбнулся про себя этой выдумке, а затем заулыбался еще шире, складывая по кусочкам остальное и вспоминая всю эту глупую игру… Он сказал ей, что производит ткани… она говорила, что ее семья занимается искусством, но при этом она хорошо разбиралась в тканях. А как она задрала нос, когда заявила ему, что атлас ее наряда был не его, а куплен во Франции! Теперь он понимал все намного лучше: таинственность, их бегство с благотворительного вечера и страх в глазах Изабеллы, как будто ей слишком часто приходилось переживать подобные сцены, как если бы ее очень давно преследовали. Бедная женщина. Должно быть, ей пришлось многое выстрадать. Он поймал себя на мысли о том, как же ей удавалось руководить работой из Нью-Йорка.
66 
