очень нудно 
32 
– Он бросил тебя?
Этот вопрос был неприятен. Именно поэтому Мария никому ни о чем не рассказывала. Но теперь неизбежно возникнут не только вопросы, но и сплетни, домыслы. И она – совершенно одна – прямо в центре скандала, в который попала, как кур во щи. Маша проигнорировала заданный ей вопрос и уселась в автомобиль, дверцу в который Щучка любезно перед ней распахнул. Она уже всерьез задумывалась о том, чтобы пойти в автошколу, а то возят ее все, кому не лень. Вопросы задают, смотрят, как на Новгородский кремль.
– Не ваше дело.
– А я не удивлен. В кои-то веки перед тобой забрезжил шанс, так ты умудрилась тут же его упустить. Это нормально. Чего еще можно ожидать от человека, у которого из компьютера пропадают файлы – как концы в воду?
– Ничего передо мной не забрезжило, – возмутилась Маша. – И вообще, вы ничего не знаете. Никто меня не бросал.
Маша пожалела о сказанном через секунду после того, как фраза выпала из ее рта прямо в уши изумленному Щучке. Он замер на секунду, а затем недоверчиво улыбнулся.
– Врешь! – бросил он после некоторых раздумий.
– Ничего я не вру.
– Тогда что? Ты его бросила? – Маша поежилась под колючим, полным подозрений взглядом Щучки. Сейчас он ее порвет. Сейчас он ей все скажет про то, как бросать генеральных заказчиков, как обвинять их в чем-то и уезжать на такси из их роскошных кондиционированных квартир в центре Москвы. Сейчас он выкинет ее из автомобиля прямо на ходу, не останавливаясь.
– Ну, допустим, я, – прошептала Маша. – Я не понимаю, какое это имеет отношение к моей работе. Нам нужно созвать публичные слушания.
– Слушай, а ты на самом деле такая дура или притворяешься? – поинтересовался Щучка обманчиво вежливым тоном. Ответа он не получил, да и не ожидал. В молчании они доехали до поля, где Щучка ушел страдать в свой временный кабинет в новеньком офисе въездной группы «Раздолья», а Маша пошла искать Юлю. Сплетня была обеспечена. Большая жирная сплетня, размазывающая Машино честное имя и деловую репутацию в тонкое месиво на свежем поселковом асфальте. Хотя – чего там скрывать – ее репутация рассыпалась, как вампир в лучах солнечного света, в тот день, когда Гончаров впервые заметил ее существование на этой земле. В тот самый миг судьба Маши Кошкиной была предрешена. Так пусть хотя бы все знают, что она сама бросила Самого Гончарова.
Хотя, положа руку на сердце, разве бросила она его?!
– Вот ты где! – с облегчением выдохнула Юля, заметив, как Машина сгорбленная фигура появляется в дверном проеме их старого «строительного» офиса. – А я уже собиралась звонить. Как все прошло в администрации?
– Плохо, – покачала головой Маша. – Если мы хотим сохранить парк, нам придется официально перевести кусок леса в рекреационные земли. А я понятия не имею, как это делать. Определенно, придется объявлять публичные слушания. Нужно звонить Роберту, может быть, он подскажет…
– А ему не надо звонить.
– Почему? – опешила Маша.
– Потому что Роберт уже и так здесь, – раздался голос из глубины офиса, и Маша с удивлением заметила, как заблестели Юлины глаза. – И его поят чаем уже второй час.
Роберт Левинский сидел на расшатанном стуле около Юлиного рабочего стола, который, в честь такого случая и явно благодаря серьезным усилиям с Юлиной стороны, превратился в чайный. Мисочки с конфетами и печеньями стояли рядом с прозрачным электрическим чайником, утащенным из приемной офиса.
– Не боишься, что менеджеры тебя анафеме предадут? – хмыкнула Маша, глядя на то, как Роберт с уморительным видом отправлял себе в рот очередное печенье. Странно, всего несколько недель назад Маша считала – с полным на то основанием – Роберта своим врагом. А теперь она почувствовала облегчение от того, что она не одна в этом водовороте эмоций и невыполнимых задач. Да, она знала, на что способен Роберт Левинский. На предательство. На интересные решения сложных вопросов. На первоклассные чертежи. На хороший совет в области мировых тенденций. На то, чтобы найти прекрасного архитектора из Сочи.
– Если бы я боялся проклятий, пошел бы в семинаристы, а не в архитекторы. Каждый раз, когда по твоему проекту возводят дом, кто-то остается страшно недоволен. Помню, как однажды мы строили целый жилой комплекс в Питере и перегородили вид на набережную Невы. Думаю, до сих пор нас проклинают. Но ведь мы не в Риме живем, и вид из окна не является у нас объектом права собственности. Ладно, Мария Андреевна, идите к нам чай пить, пока ваши менеджеры не отобрали у нас сладкие остатки.
32 
