45 
— А кстати, милочка, ты не забыла, что тебе еще нет двадцати одного года? Если предпочитаешь вернуться домой, то пожалуйста!
Это уже была угроза, и Карина ее моментально поняла.
— Ну пожалуйста, Феликс! Не пугай меня! В этом вовсе нет ни малейшей необходимости. Я и так все тебе расскажу.
— Вот и хорошо.
Глаза Мэйнвэринга заблестели от радости победы. Он достал из кармана золоченый карандаш и блокнот в кожаном переплете с золотым обрезом.
Очень подробно он переписал в блокнот всех людей, которых перечислила Карина. Она чувствовала себя так, словно с каждым произнесенным словом становилась все грязнее и гаже.
— Это все? — наконец уточнил Мэйнвэринг.
— Да, теперь все, — подтвердила Карина.
— Ну вот и спасибо, дорогая. Не принимай все это так близко к сердцу. Ты вовсе не раскрыла секретную информацию иностранной державы, а всего лишь рассказала то, что и сам Гарлэнд охотно рассказал бы, спроси я его.
Вот в этом-то Карина как раз очень сомневалась, но не нашла, что сказать. Печально допила она свой кофе и, взглянув на часы, решительно встала. Пора было возвращаться в офис.
— Спасибо за ленч, — поблагодарила она и направилась к двери.
Феликс даже и не попытался остановить ее. Он молча стоял на ступенях ресторана, ожидая такси и глядя, как удаляется его маленькая кузина.
Сидя в одиночестве в кабинете мисс Вестон, Карина рассеянно перечитывала список фамилий, который все еще лежал на столе. Почему она так расстроена и обескуражена? Что так безошибочно подсказывает всю неправильность и нечистоплотность этого поступка? Не находя себе места, в безотчетной тревоге, девушка открыла дверь офиса мистера Холта и вошла. Обставлена комната была очень просто: серый ковер, глубокие темные кресла, серые занавески на больших современных окнах. Ничего личного, ничего, что могло бы подчеркнуть индивидуальность хозяина этого кабинета. Но все же каким-то непостижимым образом неукротимая личность Гарлэнда Холта незримо присутствовала здесь.
Карина долго стояла, прислонясь к двери и внимательно глядя на большой стол. Она видела, как садится мистер Холт, как он протягивает руку к телефону. И вот именно сейчас она с полной уверенностью сказала себе, что любит этого человека. Словно удар грома проявилось в ее душе чувство. Она ощутила, как тело пронзил электрический разряд, заставив ее вздрогнуть и затрепетать. Потрясение оказалось настолько неожиданным и сильным, что девушке пришлось сделать шаг вперед и опереться на спинку кресла, чтобы просто упасть.
Да, она действительно любила этого человека! И это казалось невозможным, невероятным, абсурдным, смешным. Но тем не менее в этом заключалась истина.
— Люблю! Люблю его!
Карина произнесла эти слова вслух, желая доказать себе, что ошиблась. Но, снова вздрогнув, поняла, что это чистая правда. Она любила мистера Холта, изо всех сил противореча ему, споря с ним по каждому самому несерьезному поводу. Любила даже тогда, когда думала, что ненавидит. Но ведь все это просто безумие!
«Мне необходимо идти, — сама себе приказала девушка. — Стоя здесь, я окончательно сойду с ума».
Карина даже всхлипнула, ведь жизнь казалась совсем безнадежной. Вот ее угораздило влюбиться в человека, за которым гоняются самые богатые, самые знатные и шикарные женщины всей страны. Он отвергает всех, не скрывая своего явного нежелания связать с кем-то свою судьбу. Но ведь именно ее он пригласил вчера вечером в ресторан. Только ли в пику Джиму, на которого, несомненно, за что-то злился? Но ведь он поцеловал ее на прощание.
Сейчас-то Карина уже понимала, что любовь к Гарлэнду, подавленная упрямством и стремлением к независимости, вырвалась на свободу в тот самый момент, когда он поцеловал ее. Та внезапная стрела, которая пронзила ее существо, оказалась всего лишь пробуждением любви, о которой девушка сама и не думала.
Она готова любить его всяким — и добрым, и злым, и хорошим, и плохим. Карина потеряла счет времени, сама не зная, сколько стоит в кабинете мистера Холта.
Дверь открылась, и появилась Бет.
— Мисс Вестон хочет с тобой поговорить. Ты что, не слышала, как звонил телефон?
Пришлось срочно возвращаться в реальность из того чудесного мира, где царил один лишь Гарлэнд Холт.
— Нет… — пролепетала она, — не слышала.
— Ну, значит, ты глуховата, — жизнерадостно заключила приятельница. — Беги скорее, иначе начальница разгневается.
45 
