7 
В ответе леди Холт явно не нуждались. Значительно улыбнувшись Феликсу через плечо, она легко направилась через всю комнату к коктейль-бару, чтобы налить своему молодому поклоннику виски. Тем временем Феликс воспользовался моментом и за спиной хозяйки ободряюще подмигнул Карине. Девушка вовсе не ожидала от него такого мальчишеского поведения и, не сдержавшись, негромко рассмеялась.
В этот момент деверь резко распахнулась, и в комнату вошел мужчина. Правда, сказать «вошел» — значит ничего не сказать о способе его передвижения. Сказать «ворвался» — и то было бы слабо. Но самое поразительное, что при этом он двигался вовсе не торопливо. Во всем облике Гарлэнда Холта, несомненно, присутствовала такая целеустремленность, такая всепоглощающая решительность, что каждому, кто видел его впервые, казалось, что человек этот обладает поистине вулканической силой и энергией.
— Гарлэнд! Все-таки ты сумел освободиться вовремя! — радостно воскликнула леди Холт от бара. — Это просто замечательно! Посмотри-ка, кто к нам явился с трехдневным опозданием!
— Привет, Феликс! — Гарлэнд Холт протянул гостю руку, однако лицо его не выразило особой радости.
— Привет, Гарлэнд. — Феликс ответил на рукопожатие. — Познакомься, это моя кузина Карина Бёрк.
Гарлэнд любезно пожал Карине руку. Его пальцы оказались теплыми и сильными.
— Я не мог видеть вас раньше?
— Я… нет, извините, я думаю, что нет, — едва не потеряв от страха дар речи, пролепетала Карина.
— Конечно, ты никак не мог ее видеть раньше, — ввязался в разговор Феликс, — она же к нам с неба свалилась — это совершенно романтическая история! Если у тебя есть свободная минута, то послушай…
— Кажется, я обращался к мисс Бёрк, — холодно прервал болтовню Феликса Гарлэнд. — Полагаю, мисс в состоянии и сама за себя ответить…
Карина растерялась. С какой это стати, подумала она, этот человек задирает перед ее кузеном нос?
— Нет… я думаю, что не имела чести видеть вас раньше, — едва слышно, но твердо проговорила девушка, в то же время настойчиво освобождая руку из плена большой руки Гарлэнда. Казалось, что он держит ее ладошку почти машинально, сам давно об этом забыв.
— Нет, вы ошибаетесь, — уверенно возразил человек-вулкан. — Ну-ка вспомните бал на Белгрэйв-сквер три года тому назад. Вы, в белом платье, вышли на балкон, едва закончился танец.
Он замолчал, словно давая собеседнице время, чтобы собраться с мыслями. Карина стояла, не в силах отвести от его огненного взгляда своих завороженных глаз.
— Там вы постояли с минуту, а потом вдруг воскликнули: «Ненавижу все это! Хочу домой!» Ведь это были вы, не так ли?
— Действительно, я вспоминаю, что говорила это, — неуверенно, едва слышно согласилась Карина.
Глава вторая
Карину проводили в отведенную ей комнату, и горничная быстро и умело распаковала ее чемоданы, не забыв положить на кровать вечернее платье. Девушка наконец-то осталась одна. С минуту она постояла, пытаясь обдумать все, что случилось за этот бурный, вместивший столько самых разных событий день. Она стремительно прошла по комнате к окну, отдернула штору и распахнула рамы. Было уже совсем темно; свежий ночной воздух ласково дотронулся до пылающего лица.
— Я свободна! Я совершенно, абсолютно свободна!
Но душа ее не находила покоя.
Карина не хотела, чтобы ее сдерживали и удерживали. Но больше всего на свете она не хотела никому принадлежать. Просто оставаться собой — вот что необходимо. Но беда в том, что она боится Феликса! Да, боится — точно так же, как раньше, всего лишь несколько часов назад, боялась тетушку Маргарет, дядюшку Саймона, но больше всех, конечно, Сирила.
Карина изо всех сил пыталась решить эту новую головоломку. Какие побуждения все-таки заставили Феликса привезти ее именно сюда? Ведь даже такому неискушенному наблюдателю, каким была Карина, казалось совершенно ясно одно: леди Холт рассматривает этого молодого человека как свою полную и абсолютную собственность. Из разговора между хозяйкой и гостем — до тех пор, как все разошлись по своим комнатам переодеваться к обеду, — недвусмысленно явствовало, что жизни леди Холт и Феликса тесно связаны. Феликс отдал в Лондоне в реставрацию одну из ее картин; в следующий свой приезд он непременно должен был привезти с Бонд-стрит какую-то сногсшибательную сумочку. Она уже купила билеты в театр на какую-то новую пьесу.
7 
