10 
Камеристки сплетничали между собой, и в другое время Темпера охотно прислушалась бы к их беседе в надежде узнать что-нибудь полезное.
Но сейчас она не могла оторвать глаз от диких орхидей, желтых рябчиков, белых и лиловых крокусов, пурпурных салданелл и других альпийских цветов.
Они поднимались все выше и выше, пока вверху, над морем, на фоне голубого неба, не показалось что-то похожее на замок.
— Что это? — спросила Темпера одну из камеристок.
Мисс Бриггс прервала разговор со своей собеседницей и равнодушно взглянула в указанном направлении.
— Это замок Бельвью, куда мы едем.
— Это дом герцога? — спросила изумленная Темпера.
— Впечатляет, верно? — заметила мисс Бриггс.
Зрелище действительно впечатляло, если не сказать больше.
Замок казался средневековым стражем, возвышавшимся над окрестностями, и Темпера подумала, что это, наверно, и есть бывшая крепость.
Но оказалось, что его построил отец герцога в восьмидесятые годы, как раз когда премьер-министр маркиз Солсбери строил свою виллу.
Решив, вероятно, превзойти всех, шестой герцог Шевингемский пригласил итальянского архитектора, который в точности скопировал для него один из знаменитых замков Италии.
Вместе с герцогом они выбрали место повыше над побережьем, на вершине скалы, прямо над деревней Болье. С другой стороны нависала над морем тысячефутовая скала. Казалось, сильный ветер может легко сдуть постройку с опасной высоты.
Но со стороны деревни все выглядело вполне безопасным. Окна выходили в долину, вдали виднелись горные вершины.
Сады, прилегавшие к замку, как впоследствии узнала Темпера, были самые изысканные и экзотические в округе.
Когда они въехали под арку ворот, первое, что увидела Темпера, была бездна цветов, от которых у нее заколотилось сердце.
Она даже не могла вообразить, что бугенвиллея может так пламенеть, а вьющаяся душистая герань — показать столько оттенков розового.
«Игра света и тени на стенах восхитила бы отца, — подумалось Темпере, — а вид из окон на море просто зачаровывал».
Сразу же по приезде ей пришлось отыскать спальню мачехи и приготовиться принять и распаковать ее багаж.
За этим занятием ее и застала леди Ротли.
— Это изумительно, Темпера! — воскликнула она, плотно прикрыв за собой дверь. — Гостей только узкий круг, и мне явно предстоит составить пару с герцогом. Из холостых здесь только лорд Юстас Йейт. Я его знаю и буду стараться держаться от него подальше.
— Почему? — спросила Темпера.
Она встряхнула платье, которое, к сожалению, измялось, хотя она аккуратно проложила все вещи листами мягкой тонкой бумаги.
— Лорд Юстас — сын герцога Тринга, которому приходится жить за границей, потому что он — необъявленный банкрот, — объяснила леди Ротли.
— Если у лорда Юстаса нет денег, он нас не интересует, — сказала Темпера.
— А я тебе о чем? Но он довольно привлекателен и умеет приваживать женщин, как выражалась моя няня.
— Если он так же беден, как его отец, он тобой не заинтересуется, — заметила Темпера.
— Всерьез, конечно, нет, — согласилась леди Ротли. — Всем известно, что он ищет богатую невесту, но ему будет трудно ее найти.
— Почему? — осведомилась Темпера, доставая другое платье. И с облегчением вздохнула, увидев, что оно менее пострадало в дороге.
— А потому, — объяснила леди Ротли, — что ходят слухи о его легкомысленном поведении, и ни один сколько-нибудь влиятельный глава семьи не позволит дочери выйти за лорда Юстаса, которому даже на титул рассчитывать не приходится, ведь у него есть старший брат. — Опустив голову на руки, она задумчиво добавила: — Я думаю, герцог пригласил его по доброте сердечной. Так что герцог достается мне, поскольку все остальные гости — супружеские пары.
— В этом огромном замке нашлось бы место для многих, — заметила Темпера.
— Вот потому и понятно, что герцог пригласил меня, так как жаждет именно моего общества, — самодовольно заявила леди Ротли.
Она встала и взглянула на себя в зеркало.
— Ради бога, Темпера, сделай что-нибудь с моими волосами! Я собираюсь встретиться с герцогом на террасе, а у меня ужасный вид после бессонной ночи.
Вид у нее был вовсе не ужасный, и обе это знали, но Темпера поправила ей прическу, и леди Ротли слегка припудрилась и тронула помадой губы.
— Только чуть-чуть, — предостерегла Темпера.
10 
