Сначала, вроде бы ничего, но потом стало скучно, ггероиня оказалась какой-то противной... 
47 
– Разве я уже не сказал? Повесть или поэма. Что-то творческое.
– Наверное, лучше обойтись без самоанализа?
Выслушав разумное предложение Тэраути, я задумался. Действительно, если сделать самоанализ, то это будет равносильно отрицанию моей борьбы. Я отдал приказ:
– Биться до конца!
– Слушаюсь. Готова идти на смерть!
Сказав это, Тэраути резко, со щелчком, разъединила телефон. Мне показалось, что в этом звуке проявилось ее безграничное презрение ко мне. Я разозлился, но вместе с тем почувствовал удовлетворение от выполненной задачи.
Кирарин все еще лежала на полу, отвернувшись от меня. Вспышка истерики вроде бы прекратилась.
– Выключи свет. Завтра мы должны обворовать такси, чтобы достать денег.
Я улегся на кровать, а Кирарин продолжала валяться на грязном ковре.
– В чем дело? Ты что, собираешься там спать? Тебе что-то не нравится?
– Все! – раздался с пола недовольный женский голос.
Но сейчас мне было не до нее. В животе было пусто, и от голода кружилась голова. Утром я съел одно пирожное, и больше ничего. Проблема в том, что у меня нет своего интенданта. Прислонив подушку к пустому животу, я попытался заснуть. В этот момент с пола раздался всхлипывающий голос.
– Перестань плакать. Ты мне мешаешь спать.
– Ты не считаешь меня женщиной. Почему?
«Может, ее все-таки прикончить?» – подумал я всерьез. Хотя я и пытался сдерживать свою ярость, Кирарин продолжала:
– Это я должна разозлиться. Зачем я здесь? От моей гордости ничего не осталось. Я впервые попала в такую ситуацию. Я знала, что вы странный парень, но все-таки пошла на риск, чтобы быть с вами. Одна ночь с преступником, убийцей своей матери, на всю жизнь испортила мою репутацию. Я теперь никогда не смогу выйти замуж. Из милой Кирарин я превратилась в темную Кирарин. Вы сумели хорошо обойтись с Тэраути, уговорили ее пошевелить мозгами и сделать для вас интеллектуальную работу, а меня превратили в заложницу, назвали новобранцем и понукаете, как хотите. Это несправедливо…
– Но она же кадет.
– Кадет? А что это?
– Это офицерский уровень.
Неожиданно почувствовав, что Кирарин в темноте встала, я, откровенно говоря, даже испугался. Я собирался зачистить всех непотребных женщин, всех женщин легкого поведения, а тут передо мной стоит женщина, которая может этому помешать. Я внутренне подготовился к тому, что она сорвет так удачно заключенное с Тэраути тайное соглашение.
– Зачем вообще я торчу здесь?! – брызгая слюной, закричала Кирарин. Капли долетели до моего лица, но я промолчал. «Ты сама должна ответить на этот вопрос, я по горло занят своей борьбой за выживание».
– Отвечайте, зачем я торчу здесь?
– Но ты же по своей воле пришла и осталась со мной.
– Это ложь! – Кирарин уселась на кровать. – Разве вы не говорили: «Я уведу тебя в другой мир»? Поэтому, и только поэтому я присоединилась к вам. Разве вы не говорили: «Давай трансформируемся вместе. Я сделаю из тебя другого человека. Мы отомстим тому парню, который обманул тебя». А сейчас вы разыгрываете из себя солдата, и вам совершенно наплевать на меня. Вы упросили Тэраути написать для вас поэму, но почему вы думаете, что я не смогла бы это сделать? Уж что-что, а стихи-то я могла бы написать. Да и любой может, если соединить фразы из разных источников. Вы назвали Кирарин кадетом или чем-то еще непонятным, а я простой солдат, что ли? Не пренебрегайте мною и не устраивайте дискриминацию. Вы большой хитрец. Но если то, что вы делаете, и есть ваша так называемая война, то я в ней не участвую, иначе мне придется за это дорого заплатить.
Я обещал все это Кирарин совсем не потому, что хотел завербовать ее в войска самообороны. Я просто так думал в то время, а сейчас думаю совсем иначе. Ну и что, если это не соответствует реальности и противоречит одно другому? Я хотел спать, страдал от голода, но все же попытался напрячь мозги и придумать, как подавить возникший мятеж.
Неожиданно Кирарин прыгнула на меня и уселась верхом. Она была довольно тяжелая, и я начал задыхаться.
– Слезай с меня, дура!
Но Кирарин схватила обе мои руки, припечатала их к кровати над моей головой и зашептала мне в ухо:
– Может, это буду я, кто уведет вас в другой мир? Вы девственник, поэтому холодный. Вернитесь на десять лет…
Секс, слишком много секса. В тот момент, когда худые бедра Кирарин коснулись нижней части моего живота, сразу возникла эрекция, хотя я и был зол. Но я не знал, что делать. Никто не обучил меня, как это делается с женщинами, она не стала той маленькой «сестрой», которая сама снимала трусики. С женщинами можно произвольно обращаться только в комиксах. Освободив свои руки, я крепко обнял Кирарин.
47 
