очень нудно 
38 
– Вы же слышали о дуэли, – со вздохом проговорила Люси. – Но все уладилось.
– Вот и хорошо. Вся чепуха такого рода должна была уже давно кануть в Лету.
– Вы прямо-таки читаете мои мысли, сэр.
Вполне приятный молодой человек, можно даже сказать – привлекательный. В высшем свете достаточно перспективных кавалеров, но у нее нет желания выходить за первого попавшегося. Неужели ее желание наслаждаться светским общением и танцевать до рассвета, не испытывая при этом отторжения к своему собеседнику или партнеру, настолько чрезмерно?
Правда, принято подавать сигнал: цветок за правым ухом свидетельствует о том, что дама открыта для предложений, а за левым – предупреждает, что поклонникам лучше держаться подальше. Мысли об этой забавной уловке подняли Люси настроение, она улыбнулась… и тут увидела джентльмена из книжного. Вместе со своей партнершей, красивой брюнеткой в изумительных рубинах, он занимал место в череде пар и смотрелся совершенно естественно среди других мужчин.
– А кто та дама с рубинами? – спросила Люси у сэра Гарри.
Он повернул голову в указанном направлении.
– Леди Арден. Арден – наследник Белкрейвена.
Это говорило о многом, но для Люси стало еще одним подтверждением лживости того джентльмена. Тогда, при встрече, он представился как обычный деревенский дворянин, но если это действительно так, то ему не полагается находиться на тех орбитах, где вращаются герцоги. Он улыбнулся в ответ на какие-то слова леди Арден. Судя по всему, между ними установились дружеские отношения. Люси очень хотелось спросить у сэра Гарри, кто тот джентльмен, однако она всячески сопротивлялась этому желанию. Она еще не разобралась, как воспринимать его в новом воплощении, но точно знала: от него нужно бежать как от чумы.
Музыканты подали сигнал к началу танца. Сэр Гарри поклонился, Люси присела в реверансе, и они заскользили по залу. Девушка радостно отдалась музыке и движению и на время отбросила все мысли.
Сэр Гарри оказался хорошим танцором, а дамы и джентльмены, с которыми, по рисунку танца, им пришлось меняться парами, проявляли к Люси исключительное дружелюбие. Она успокоилась, но лишь до того момента, когда сообразила, что в конечном итоге ей придется протанцевать со всеми партнерами.
И с тем джентльменом в том числе.
Люси мысленно подготовилась, и когда оказалась с ним лицом к лицу, повела себя точно так же, как с другими джентльменами: скользнула по нему взглядом, улыбнулась, сделала па, подала руку.
И подавила трепет, охвативший ее, когда другая его рука легла ей на талию.
Разве столь короткое прикосновение может быть неистовым, как пожар?
Не удержавшись, Люси посмотрела на него.
Он действительно удивлен не меньше, или ей только кажется?
Слава богу, по рисунку танца следовало перейти к другому партнеру, а значит, она в безопасности до следующего момента, когда снова придется встать с ним в пару.
«Бежать как от чумы». Люси трясло словно в лихорадке, однако это не было обычной болезнью – это был отзвук того бедствия, что поглотило ее родителей.
Если у них все было так же, тогда понятно, почему они поступили именно так, а не иначе. Эту силу невозможно унять резонными доводами. Она действительно похожа на лихорадку, которая усиливается с каждой встречей и которая не проходит, даже если не видеться.
Но у нее хватит сил сопротивляться, она избежит участи родителей.
Всеми силами своей души она будет противостоять столь разрушительной любви.
Дэвид наблюдал за мисс Поттер и чувствовал, как в нем поднимается глухое раздражение. Несмотря на то что теперь ему известна ее истинная суть, он не может оставаться равнодушным к ней.
Первое впечатление: хорошенькая кокетка с соблазнительной фигуркой – оказалось обманчивым. При более пристальном взгляде становилось ясно, что она наделена какой-то своеобразной, роковой притягательностью, проистекавшей из других качеств – сообразительности, силы духа, живого ума, сметливости. Все это, вместе взятое, превращало общение с ней в самую настоящую пытку.
Да, она мегера, но мегера потрясающая.
Дэвид знал: не останови он тех идиотов, она и сама быстро разделалась бы с ними, так что оба поползли бы прочь, поджав хвосты.
Другой на его месте усмотрел бы в этом недостаток, но его сильные женщины восхищали. Такой была Сюзан, да и тетя Мириам тоже. Строго соблюдая традиции и условности, тетка становилась твердой как скала, когда дело доходило до чего-то важного. Его мать была напрочь лишена женской хрупкости и беспомощности, но он в глубине души всегда восхищался ее умением давать отпор шокированному обществу и в полной мере наслаждаться жизнью.
38 
