очень нудно 
89 
Минут пять Дарк просто гнал лошадей и краем уха прислушивался к нараставшему и нараставшему скрипу колес, предупреждавшему о том, что карета вот-вот должна развалиться, причем не исключено, что прямо на ходу. Но удача и на этот раз проявила к диверсантам милостивую благосклонность. Вскоре впереди показался конец дороги и каменная стена вампирской цитадели, в которой, вопреки ожиданиям, не было видно никаких ворот. Впрочем, таким несущественным пустяком Аламеза было не удивить. Он даже подозревал, что ворота окажутся не обычными, а магическими. Амулеты должны были открыть в стене телепорт, озарить идеально гладкие серые камни кладки багровым или темно-красным свечением, которое он уже не раз наблюдал.
Не доезжая шагов пятьдесят до преграждавшей путь стены, возница замедлил ход, а за двадцать резко натянул поводья и остановил взмыленных лошадей. Карета еще двигалась, а моррон уже спрыгнул с козел и тут же направился к ее задней части, где был привязан туго набитый мешок с добытой в бою одеждой. Дарк не знал, что их ждало впереди и что собой представляет подземная обитель враждебного клана, но догадывался, что показываться внутри вампирского логова в обносках обычного горняка не стоило, поэтому и прихватил с собой снятые с убитых вампиров мундиры. Собирая трофеи, моррон основательно помучился, поскольку большая часть одежды была или порвана, или залита кровью, но его старания были вознаграждены. Кое-как, но подобрать три комплекта офицерских одеяний все-таки удалось. К сожалению, Гара был слишком велик, и подобающей одежды для него просто не могло найтись.
Отвязав мешок и сбросив его наземь, моррон не стал тратить время, а тут же распустил тугие ремешки и, скинув с плеч поистрепавшиеся обноски, стал облачаться в мундир шеварийского пехотного капитана. Ранее он сделать этого не мог, поскольку управлял каретой, а вид восседавшего на козлах офицера привлек бы внимание встречных ничуть не меньше, чем, скажем, дорогая дамская шляпка, украшенная перьями да бриллиантами, на всклокоченной и грязной голове нищего оборванца.
Его попутчики также не тратили времени даром. Едва Аламез начал менять один трофейный наряд на другой, как обе дверцы кареты почти одновременно распахнулись. Из правой с трудом и кряхтением выкарабкался лекарь в одних лишь драных портках да в пугающих взор многочисленных повязках, за время пути основательно пропитавшихся кровью; а из левой, пошатываясь, вышла бледная как смерть Ринва. Мундир шеварийского лейтенанта был девушке впору. Он не только скрадывал «выдающиеся» особенности ее женской фигуры, но и его темно-синий цвет весьма гармонировал с окрасом обширного синяка, охватившего две трети лица красавицы.
«Маскировка ни к черту! Прямо хоть здесь их бросай и один иди! – с горечью подумал Дарк, не представлявший, как прятаться там, где вокруг одни лишь вампиры. – Мало того что здоровяк в глаза бросаться будет, так еще и девичье личико во всех темных тонах «расцвело». У вампиров же синяков не бывает!»
Для пользы дела спутников действительно следовало не брать с собой в цитадель, но, к сожалению, они находились не в лесу, где можно легко укрыться от преследователей в любой рощице, за любым кустом. Оставить их в подземелье означало обречь на верную смерть. Через полчаса, от силы час, поднятые по тревоге солдаты начали бы методично обыскивать все главные и вспомогательные дороги да заглядывать во все пещеры и звериные норы. Игра в прятки не продлилась бы долее пары-тройки часов. Побоище, устроенное Гарой на кордоне, впечатляло, но великан был ранен и устал; ему не отбиться от прочесывающих подземелье солдат.
Немного утешил моррона внешний вид покинувшего карету следом за Ринвой Крамберга. Потерявший много крови разведчик был бледен в лице, как настоящий вампир, да и взор у него был отрешенный, с легким налетом презрения к окружающим и надменности. Гара, конечно, основательно обработал раны, полученные Вильсетом в бою, и дал ему выпить утоляющего боль снадобья, но положения дел это все равно не исправило. Хоть раненый больше всех и походил на вампира, но от него вовсе не было толку. Он едва держался на ногах, да и руками шевелил через силу.
Сомнения терзали быстро облачавшегося в чужие одежды моррона. Страх загубить все дело вынуждал бросить попутчиков на произвол судьбы и продолжить путь одному, но жалость к соратникам и данные каждому из них обещания удерживали от подлого поступка. Чаши весов все время колебались, не давая Дарку принять решение, но когда он уже завязывал пояс, в голову сам собой пришел компромисс. Сначала они все вместе покинули бы подземелье, пройдя через стену, а уж затем, оказавшись внутри, расстались бы. Моррон нашел бы для пострадавших в схватке спутников безопасное место, где они смогли бы отсидеться несколько дней и залечить раны, а сам бы в одиночку продолжил путь. Как это ни парадоксально звучало, но находиться сейчас внутри вражеской цитадели было куда безопасней, чем за пределами ее неприступных стен.
89 
