Последние отзывы

  128  

— Зацепил его.

— Ну, видите ли… — Похлопав себя по карманам, Бо умолк. — У кого-нибудь есть, на чем писать?

Ему пришлось удовлетвориться бумажной салфеткой и спиной Джека. Он набросал примитивный чертеж.

— О боже, мама будет в восторге! Папа, ты попал на бабки.

— И сколько мне это будет стоить?

— Сама конструкция? Я представлю вам примерную смету. Сначала мне нужно сделать измерения.

— Эй, вы там закончили? Я тоже хочу посмотреть. — Джек повернулся и начал изучать салфетку. Потом он поднял взгляд на свекра. — Да, отец, вы попали. Единственный выход: заставить его съесть салфетку, потом убить его и избавиться от тела.

— Я об этом уже размышлял, но тогда мы опоздаем к ужину. — Гиб вздохнул. — Лучше уж вернуться и показать ей салфетку. — Он хлопнул Бо по плечу и ухмыльнулся. — Посмотрим, сколько он проживет после того, как представит смету.

— Он ведь шутит, да? — спросил Бо у Сандера, когда Гиб повернулся и направился обратно к дому.

— Ты когда-нибудь смотрел по телику «Клан Сопрано»?

— Он ведь не итальянец!

И выглядел он как нормальный мужик, семьянин, дед, заботливо несущий свою внучку домой.

— Только ему не говори. По-моему, он сам об этом забыл. Но наша лавочка? — Сандер остановился у входа. — У моего отца шкала ценностей такая: на первом месте моя мать, потом его дети, потом внуки, остальные родственники, а потом эта лавочка. Для него это не просто бизнес. Ты ему нравишься.

— Откуда ты знаешь?

— Если бы ему не понравился парень, которого Рина привела на воскресный ужин, он был бы гораздо приветливее.

— А почему?

— Если бы ты ему не понравился, он бы не беспокоился. Он сказал бы себе, что Рина не может относиться к тебе серьезно. Если у папы и есть любимчик, то это Рина. Их связывает нечто особенное. А вот и Белла наконец прибыла со своей бандой. — Сандер кивнул на остановившийся у дома спортивный «Мерседес» последней модели.

Первой из машины вышла тоненькая девочка, только что вступившая в подростковый возраст. Тряхнув головой, она перебросила через плечо волну отсвечивающих золотом на солнце белокурых волос и направилась к дому Хейлов.

— Принцесса София, — сказал ему Сандер. — Старшая дочка Беллы. Сейчас проходит через стадию «Я прекрасна, но мне все надоело». А вот Винни, Магдалина и Марк. Винс — корпоративный адвокат. Богатая семья.

— Он тебе не нравится.

— Да нет, он ничего. Дал Белле то, что она хотела, содержит ее на уровне, на который, по ее словам, она имеет право. Он хороший отец. Обожает детей. Просто он не тот парень, с которым ты захочешь попить пивка и поговорить по душам. А вот и сама пчелиная королева — Белла.

Бо увидел, как Винс открывает дверцу, и из машины выходит Белла.

— У вас в семье богатый урожай красивых женщин.

— Что есть, то есть, — ответил Сандер. — Нам, мужчинам, приходится ходить вокруг них на цыпочках. Привет, Белла!

Он помахал рукой, перебежал через улицу и, обхватив сестру обеими руками, оторвал ее от земли.

…Шум был невообразимый. «Будто попал, — подумал Бо, — на какую-то шумную вечеринку, которая длится и длится в течение нескольких лет». По всему полу копошились дети разных возрастов. Взрослые переступали через них или обходили их.

Рина пробралась к нему, погладила по плечу.

— Ты как? Держишься?

— Пока да. Они говорили, что меня надо убить, но отказались от этого плана, потому что всех позвали к столу.

— Еда для нас — это святое, — согласилась Рина. — А что ты…

Ей пришлось замолчать, потому что Бьянка вышла из кухни и крикнула:

— Ужин!

Это было всеобщее лавинообразное движение. Очевидно, приказам Бьянки Хейл повиновалась вся семья. Бо усадили на стул между Риной и Ань и, следуя семейной традиции, положили ему на тарелку еды, которой ему хватило бы на неделю.

Текло вино, тек разговор. Все перебивали, заглушали или вовсе не слушали друг друга, но никто не протестовал. Каждому хотелось что-то сказать, и каждый говорил свое, когда вздумается.

Обычные правила тут не действовали. Если разговор заходил о политике, они говорили о политике. Точно так же они говорили о религии, еде, бизнесе. И совершенно бесцеремонно расспрашивали его о Рине.

— Итак, Бо, — Белла подняла свой бокал, — вы с Катариной уже определились по старшинству? Кто из вас выше?

— Я выше. Примерно на четыре дюйма.

  128